В Бресте суд начал рассматривать "хороводное дело" – уголовное дело, возбужденное после того, как на митинге 13 сентября 2020 года люди в том числе водили хороводы на городском перекрестке. Тогда для разгона около тысячи участников акции впервые был применен водомет. На данный момент это одно из самых массовых дел по протестам в Беларуси, в общей сложности по нему проходят около полусотни человек.
Для Настоящего Времени о подробностях этого дела рассказала Оксана Бровач, журналистка из Бреста, которая освещала этот процесс.
— В том хороводе 13 сентября принимали участие тысячи человек, а судят больше полусотни – это тех, кого успели схватить?
— Мне сложно сказать, по какому принципу выбирали тех, кто будет нести за это ответственность. Я думаю, что, по мнению следствия, судят тех, кто принимал активное участие в действиях, грубо нарушающих общественный порядок.
— Учительницу Марину Глазову правозащитники признавали политзаключенной. Почему она одна провела два месяца в СИЗО до этих судебных заседаний?
— Никто не знает ответа на этот вопрос. Возможно, это только мое предположение, потому что ее подозревали в организации этого хоровода. Но это сложно сказать, потому что из тех десяти человек, которые вчера были в суде, все находились под подпиской о невыезде и надлежащем поведении, и только Марина находилась в СИЗО.
— А сейчас известно, что может грозить людям, которых судят?
— Санкции этой статьи подразумевают наказание от штрафа до ареста, ограничения свободы либо лишения свободы на срок до трех лет.
— Чем закончился вчерашний судебный день хороводного дела? Известно, что будет дальше?
— Вчера успели допросить только семерых обвиняемых из десяти. В суде объявлен перерыв до следующей недели, будут продолжать допрашивать обвиняемых, свидетелей, дальше исследовать материалы дела.
— Как проходило само заседание? Насколько мне известно, на это судебное заседание не смогли прийти все кто хотел.
— Да, во-первых, оно началось на полчаса позже. И мы, журналисты, предположили, что, наверное, ищут более вместительный зал суда, но оказалось, что нет. Вошли только те, кто смог войти. Несмотря на то, что коронавирус и на других заседаниях судьи просят рассесться, чтобы сохранять дистанцию, здесь ничего такого не было. Все сидели бок о бок друг к другу, плечо к плечу, на коленках друг у друга сидели. И все равно не все вместились, секретарь попросила уйти. Не вместились даже сотрудники милиции, которые должны были следить за порядком в зале суда. Они сказали: "Если что, мы будем в коридоре".
— А был какой-то допуск журналистов к этому делу, или пропускали всех желающих журналистов?
— С допуском журналистов проблем точно не было. Вошли все журналисты, которые пришли на это заседание.
— Скажите, пожалуйста, известно, кто эти 50 человек? Вы говорите, что их подозревают, что они были более-менее активными. Кто эти люди?
— Если попробовать нарисовать средний портрет обвиняемого, то это люди в возрасте от 20 до 40 лет с разным образованием – кто-то со средним специальным, кто-то с высшим образованием. Из тех десяти, которые были вчера, есть студентка, есть учительница Марина Глазова, банковский работник, два грузчика крупных предприятий в Бресте, есть директор частного предприятия в Бресте, ведущий специалист в торговой компании.
— То есть такой средний белорусский класс. Скажите, пожалуйста, что известно о работе защиты обвиняемых? Не препятствуют ли им в работе?
— Если не считать тот факт, что даже адвокатам было тесновато, я не заметила, чтобы были какие-то препятствия. Они задавали вопросы, которые хотели, допрашивали обвиняемых.
— Точно известно, что все эти 50 человек 13 сентября вышли на акцию, или там могли быть и случайные люди, которые шли в магазин за хлебом?
— Я думаю, это будет выясняться в суде. Но, например, из тех десяти [человек], которых судили вчера, если я не ошибаюсь, четыре человека признали вину полностью, остальные признали либо частично, либо вообще категорически не признают вину. Они так и заявляют: "Я не понимаю, в чем я виноват. В обвинении не сказано, какие конкретно я предпринимал активные действия, грубо нарушающие общественный порядок, и почему вообще меня за это судят?"
— Есть мнение, что сейчас в Беларуси занялись давлением на протестные акции в регионах, поэтому в Бресте проходят такое показательное заседание. Что скажете?
— Такие заседания совсем не показательные. Они проходят по всей стране. Судят людей за все акции, которые происходили в августе, сентябре и дальше.
— Но здесь самое большое количество обвиняемых. Можно сказать, поставили рекорд.
— Да. Но мне сложно сказать, с чем это связано.
