30 июня президент России Владимир Путин почти четыре часа провел на "Прямой линии" – телешоу, на котором президент отвечает на вопросы, которые ему присылают россияне.
Больше всего времени президент уделил вопросам вакцинации: рассказал, что сам привился "Спутником V", объяснил, зачем вводят обязательную вакцинацию, и отвечал на вопросы про работу. Но не упустил случая порассуждать о международной политике: прокомментировал инцидент с британским эсминцем "Дефендер" в Черном море и назвал президента Украины Владимира Зеленского управляемым из Вашингтона.
Кому адресованы слова российского президента и какой сейчас смысл общения Путина с народом, Настоящему Времени рассказал российский политик Леонид Гозман.
— Это первая за два года прямая линия Путина – в прошлом году не было. Можно ли говорить о том, что Путин затянул с общением с народом?
— Бросьте, вы что, считаете, что это общение с народом? Этот странный спектакль не имеет вообще никакого отношения к общению с народом. Никто не слушает на самом деле. Попробуйте найти человека, кроме тех, кто как-то профессионально связан с этим делом, который вас спросит: "Слушай, а что он сказал? Я пропустил". Это никому не интересно, никому не важно. Это проходит по касательной человеческих чувств и интересов.
И как раз важный вопрос – зачем он это делает? Неприятно же говорить, когда тебя никто не слушает. И у меня вот есть две гипотезы. Одна – они, наши начальники, просто попали в ловушку, они придумали когда-то эту схему, и теперь не понимают, как из нее выйти. Люди привыкли – попробуй теперь это не сделать. Все будут говорить: "Вот он отказался, он понял, он признал". Они не могут на это пойти.
Второе объяснение мне представляется более вероятным, и на самом деле оно значительно хуже. Он думает, что его слушает. Он живет в такой изоляции, что он думает, что его слушают. Он вообще искренен, он часто искренен. Это не значит, что он говорит правду. Он говорит то, во что он действительно верит. Когда он говорит, что Украина находится под внешним управлением, то я не исключаю того, что он в это верит. Когда он говорит, что в Израиль приезжают "черненькие" – так расистски, отвратительно, честно говоря, – это его чувства, это он так относится к этим людям – так свысока: "Уж на что черненькие, и их тоже евреи за своих считают", – такое совершенно невозможное в современном мире. Он проявляет себя на самом деле.
Наши начальники живут в иллюзорном мире. Они долгое время пытались убедить народ в том, что есть традиционные ценности, в которых мы всех легко побеждаем, что мы окружены врагами, что мы идем от победы к победе, мы победили ковид. И многое-многое другое. Они верят в это значительно больше, чем в это верит подведомственное население. И Путин чувствует себя не президентом – он чувствует себя отцом, вождем племени, директором огромного завода. И он разговаривает как директор и вождь – безальтернативно. Его спрашивают про что-то, говорят: "Вот газа нет". Он: "Попробуем, конечно, сделаем". "Вот морковка дорогая". "Исправим". Это не выступление президента – это выступление вождя на самом деле.
— Вы говорите, что никому не интересно и никто не слушает. А вы нашли что-то, возможно, новое или интересное за три часа сорок минут?
— Да, конечно. Это "черненькие" – такого прямого проявления расизма я раньше не слышал. Больше, пожалуй, ничего нового не было. Нежелание встречаться с Зеленским и решать проблему Украины – это и раньше было. Все остальное какое-то самодовольство тоже было раньше. Он в хорошей физической форме – это на самом деле важно. И он, конечно, никуда не собирается уходить. Я хочу вам напомнить его ужасно интересный ответ на вопрос журналиста NBC, когда он давал интервью перед встречей с Байденом: "Кто будет на вашем месте?" Владимир Владимирович сказал: "Конечно, кто-то когда-то будет на моем месте, будет другой человек. И вам будет замена, и мне будет замена. Есть же биологические причины", – как-то так он сказал. Знаете, в этой фразе есть две новости. Есть хорошая новость – он понимает, скорее всего, что он тоже умрет, что он смертен. Он подозревает, что это может быть, что он все-таки не бог. Но плохая новость состоит в том, что он до самой смерти не уйдет со своего поста.
— На прямой линии Путин говорил о том, что когда он найдет человека, который, возможно, заменит его на посту, то он будет, возможно, рекомендовать россиянам, что этого человека нужно избирать. Россияне, можно подумать, без его советов никак не смогут выбрать.
— Это прекрасно, это тоже одно из проявлений того, о чем мы с вами только что говорили. Он безальтернативный хозяин, он хозяин этой страны. Как Николай Александрович Романов – Николай II – заполняя какую-то анкету, на вопрос о профессии написал: "Хозяин земли русской". Вот он тоже хозяин земли русской. И поэтому как хозяин он, естественно, считает себя вправе назначить наследника.
— Путин на прямой линии впервые прокомментировал этот инцидент в Черном море, заговорил о возможности третьей мировой войны, вообще заговорил о том, что могли и затопить этот британский эсминец. Как вообще такую риторику можно прокомментировать?
— Здесь трудно говорить о том, что он впервые сказал. У него не было возможности сказать раньше, потому что этот инцидент произошел только что фактически. Это же случилось 23 июня, прошла только неделя. Так что нет, это не то что "наконец-то прокомментировал".
Я бы обратил внимание вот на что. Вообще инциденты бывают, все бывает. И ничего страшного не произошло: никто не пострадал, никого не убили, слава тебе господи, и так далее. Здесь важно вот что – здесь важна готовность стрелять. Вот герой вестерна, который ходит с шестью заряженными пистолетами, он обязательно стреляет, потому что у него такая предиспозиция, у него есть готовность стрелять, у него есть внутренняя готовность стрелять. У наших военных тоже есть внутренняя готовность стрелять. И обратите внимание на очень интересную вещь. Когда они захватывали эти три маленьких беззащитных катера украинских, помните, было в эфире: "Дави их", – и дальше шел мат, такие герои были. Про "Дефендер" никаких "дави его" не было. Какая-то адекватность у тех майоров, которые это делали, есть. Они понимали, что "Дефендер" – это все-таки серьезная история.
— Наоборот, кричали: "Исключить попадание".
— Да. Но готовность стрелять есть. И вспомните, в 2008 году стреляли по грузинам. И шок был не только в мире – в России. Русская и грузинская культура настолько проникли друг в друга за последние, может быть, сто лет, что это казалось невозможным. Потом они стреляли и продолжают, увы, стрелять в украинцев, что тоже казалось полной дикостью. Сегодня они стреляли по британцам – по союзникам в той самой Великой Отечественной войне, про юбилей которой только что написал статью в Die Zeit Владимир Путин. Они готовы стрелять. Они вообще готовы стрелять.
