В Гомеле из Буда-Кошелевского ИВС на свободу вышла Анастасия Перевощикова, которая отбыла 105 суток ареста за участие в акциях протеста, пишет белорусская служба Радио Свобода.
Перевощикова выходила на митинги с августа, однако первый протокол она получила в конце января после обыска в ее квартире, а затем в квартире ее 89-летнего дедушки. В конце января ее отправили на 15 суток ареста, 6 февраля она освободилась, но через два дня ее пригласили на беседу, задержали и составили протокол по статье 23.34 ("Нарушение порядка организации или проведения массовых мероприятий"). Суд тогда снова арестовал ее на 15 суток. После этого Анастасию арестовывали еще пять раз на 15 суток. Также она заплатила 1406 белорусских рублей (около $555) за питание в изоляторе.
Перевощикова рассказала, что к ней приходило очень много писем, с марта ей начали присылать по 10-20 писем в день, но потом администрация изолятора перестала их передавать. Оставшиеся письма ей отдали на выходе из изолятора после освобождения. По ее словам, это были разные люди из разных городов и деревень, но каждая открытка и каждое новое письмо создавали новые впечатления в условиях изоляции.
Первые сутки Анастасия провела в Гомельском ИВС, в феврале ее перевели в изолятор Буда-Кошелева. Журналистам она рассказала, что персонал местного ИВС относился к ней по-человечески. "Они исполняли приказы, иногда очень дословно, не думая о последствиях. С 1 апреля всех политических стали называть "лица, требующие особого надзора". Меня отселили в отдельную камеру, забрали матрац и одеяло", – приводит ее слова TUT.BY.
На выходе из ИВС ее встречали мама, друзья и знакомые.
В конце января из изолятора на Окрестина в Минске после 85 суток ареста без объяснения причин отпустили Яна Солоновича, который находился там с ноября прошлого года и должен был выйти на свободу 23 февраля. На него ранее составили восемь протоколов, он должен был провести под стражей 114 суток.
Солонович учился на последнем курсе в Белорусском государственном университете информатики и радиоэлектроники (БГУИР), но потом стало известно, что его отчислили из вуза. Правозащитники признали его политическим заключенным.
