В России вступила в силу большая часть положений закона о "суверенном Рунете". Его разработчики утверждают, что документ должен обеспечить "безопасное и устойчивое функционирование российского сегмента интернета" и сделать его неуязвимым для киберугроз со стороны стран Запада и при возможном отключении сетевой инфраструктуры. Проект неоднократно подвергался критике экспертов, а цена его реализации выросла до 100 млрд рублей.
Авторы законопроекта – депутат Андрей Луговой и сенаторы Андрей Клишас и Людмила Бокова.
Андрей Луговой объяснил Настоящему Времени, почему, по его мнению, этот закон необходим россиянам.
"Все корневые сервера – так технологически устроен интернет – находятся на территории Соединенных Штатов. Если определенный доступ к этим серверам будет прекращен, интернет как таковой у нас в стране будет находиться, но мы не сможем иметь быстрого эффективного доступа к сервисам, которые этот интернет предоставляют", – говорит он.
Об этом когда-то говорил еще Владимир Путин: интернет придумали американцы, и они всегда смогут, если захотят, его отключить.
Запрос идет не внутри России – он идет на корневой сервер в Соединенные Штаты и к нам возвращается обратно. А если сервера обрубаются, то я буду набирать, а мне он ничего не выдаст. Поэтому мы делаем такой промежуточный этап, когда этот запрос идет к корневым серверам, если они работают. А если они не работают, то он идет в систему национальных доменных имен, которая сейчас создается и будет создаваться Роскомнадзором.
Андрея Лугового британские власти считают одним из исполнителей убийства в Лондоне бывшего подполковника ФСБ Сергея Литвиненко. Закон о суверенном интернете, внесенный Луговым и еще двумя сенаторами, еще на этапе проекта вызвал вопросы у IT-специалистов.
Сотрудник международной компании-регистратора Алекс Семеняка говорит, что то, что российские депутаты сделали мотивировкой закона, не соответствует действительности: "Авторы закона не восприняли информацию, что корневые сервера расположены по всему миру, из них часть есть в РФ. Количество соседей РФ тоже огромное. Представить себе, что все соседи РФ, включая Казахстан, Беларусь, Китай, Монголию, внезапно выключат все каналы связи со своей стороны – это что должно быть?"
Семеняка удивляется, что главное в законе вовсе не то, о чем депутаты говорили с трибун парламента. Под предлогом борьбы за стабильную работу интернета депутаты одним из пяти пунктов закона прописали новый способ госконтроля над Сетью.
В спальном районе Москвы на улице Бутлерова находится одна из первых точек обмена интернет-трафиком – "Центр взаимодействия компьютерных сетей MSK-IX", основанный в 1995 году. Это крупнейший по объему проходящей по проводам информации пункт в России и пятый – во всем мире. Он включает в себя 38 узлов, расположенных в девяти городах России, а также в Риге.
Подобных точек обмена трафиком, только поменьше, в России десятки тысяч. В каждой из них по новому закону государство поставит специальные устройства – DPI (Deep Packet Inspection – технология проверки и фильтрации сетевых пакетов по их содержимому).
Алекс Семеняка называет новый закон откровенно лоббистским, ведь государство собирается устанавливать устройства, произведенные никому не известной компанией RDP.RU. Финансироваться установка DPI будет из бюджета: минимальные затраты оценивали в 20 млрд рублей ($300 млн), максимальные – в 100 млрд рублей ($1,5 млрд).
DPI-фильтры будут пропускать через себя весь российский интернет-трафик. С помощью этой технологии государство получит еще один способ отключать интернет в стране в принципе, а также решать за россиян, какие сайты они смогут посещать, а какие – нет.
"Это штука, которую у себя оператор должен поставить, но она никак не контролируется им, даже никак не мониторится. Что она делает, оператор не знает, и ему об этом никто не говорит. Они, по-видимому, должны будут фильтровать какой-то трафик, иметь красную кнопку по исключению того, что мы не хотим видеть в интернете", – говорит Алекс Семеняка.
Первые тесты такого оборудования в России уже провели на Урале, но устанавливать DPI-фильтры повсеместно пока не начали. Источники издания The Bell утверждают, что в администрации президента России настаивают, чтобы система заработала в полную силу до 2021 года, когда в России запланированы парламентские выборы.
