Европейский суд по правам человека признал незаконным и политически мотивированным преследование российскими властями Фонда борьбы с коррупцией, Алексея Навального и их сторонников. В телеграм-канале "Юристы. Команда Навального" отмечается, что это самое большое дело в ЕСПЧ за всю историю ФБК.
Решение касается жалобы 139 заявителей, ЕСПЧ присудил истцам компенсации в размере от 5 тысяч до 30 тысяч евро. Всего суд обязал Россию выплатить заявителям более 1,7 миллиона евро.
"ЕСПЧ полностью поддержал нашу позицию и постановил, что с 2019 года Россия занималась политическим преследованием легальной политической оппозиции – включая обыски, аресты счетов, запрет участвовать в выборах, статусы "иноагентов" и "экстремистов", – сообщила "Команда Навального".
В 2019 году Следственный комитет России возбудил уголовное дело против ФБК по статье об отмывании денежных средств, приобретенных в результате совершения преступления. Отмыванием денег сотрудники правоохранительных органов назвали пожертвования в фонд. В рамках этого дела прошли обыски у сотен сотрудников ФБК и штабов Навального, а также их родственников.
"Сегодняшнее решение касается десятков тысяч бывших сотрудников, волонтеров, доноров, участников тех или иных проектов ФБК. ЕСПЧ признал: атака путинского режима на нас в 2019 году была актом политических репрессий", – написал оппозиционер Леонид Волков.
В октябре 2019 года Минюст России включил Фонд борьбы с коррупцией в реестр "иноагентов", в 2021 году Мосгорсуд объявил ФБК экстремистской организацией и запретил ее деятельность, после чего были возбуждены десятки уголовных дел о донатах фонду. В ноябре 2025 года Верховный суд России признал террористической организацией американское юрлицо ФБК – The Anti-Corruption Foundation (ACF).
В марте 2022 года России была исключена из Совета Европы в связи с полномасштабным вторжением в Украину, после чего отказалась исполнять решения ЕСПЧ. В Европейскому суде настаивают, что российские власти обязаны исполнять решения по жалобам, которые поступили в суд до сентября 2022 года, однако механизма, который заставил бы Москву это делать, не существует.
