Депутаты российской Госдумы решили установить новые ограничения для работы СМИ. По новому закону, который недавно был принят в третьем чтении, теперь за опубликованную информацию будет отвечать не только автор или редакция, но и персонально главный редактор издания. А в случае, если главного редактора установить не удастся, то ответственность будет нести любое другое СМИ, которое процитировало эту информацию. Раньше издания не отвечали за дословные цитаты, опубликованные в других изданиях.
Зачем нужны эти нововведения и кому они помогут или помешают на самом деле, Настоящему Времени рассказала глава Центра защиты прав СМИ (признан в России организацией, выполняющей функции "иностранного агента") Галина Арапова:
— Здесь интересно, что против поправок цитирований выступили и редакторы достаточно лояльных Кремлю СМИ, например главный редактор "Комсомольской правды" Владимир Сунгоркин. Объясните, пожалуйста, в чем опасность закона?
— Данный закон на самом деле не имеет логики. По большому счету не было никогда проблем, с точки зрения судебной практики, с тем, чтобы привлечь к ответственности первоисточник. И когда депутаты Государственной Думы говорят, что необходимо ужесточить это положение для того, чтобы не ссылались на несуществующие СМИ, наверное, делая отсылку к информационным проектам, которые занимаются журналистскими расследованиями, – это, конечно, большое лукавство, потому что ни "Проект", ни "Важные истории", ни "Инсайдер", ни другие информационные проекты такой настоящей независимой журналистики согласно российскому закону о СМИ все равно не будут считаться средствами массовой информации, пока у них нет регистрации в Роскомнадзоре. Поэтому формально они не могут нести ответственность точно так же, как средства массовой информации – они будут нести ответственность по обычным правилам, как обычные информационные сайты, граждане и так далее. Поэтому, соответственно, ссылка на такого рода информационные проекты не освобождала раньше от ответственности другие средства массовой информации, у которых есть регистрация в Роскомнадзоре.
Поэтому эта вся конструкция, которую предложили, не имеет смысла с точки зрения защиты цитирующего СМИ, и это никаким образом не усиливает позиции средств массовой информации, которые цитируют друг друга. Это создает просто дополнительное давление на главных редакторов для того, чтобы они помнили о том, что они подписывают в печать. Поскольку в такой ситуации, когда поправка к статье 57 прямо отсылает к необходимости найти и привлечь к ответственности главного редактора, это означает, что это будет подталкивать судей к тому, что, например, по искам о защите чести и достоинства привлекать не редакцию первоисточника, а именно главного редактора, чего раньше никогда не было. И, соответственно, у нас получится ситуация достаточно странная, когда редакции, даже при цитировании публикаций из зарегистрированных СМИ, будут понимать, что они ставят под угрозу таким образом главных редакторов своих коллег, соответственно, главные редакторы будут крайне осторожны – это повысит градус самоцензуры во всех зарегистрированных средствах массовой информации, а незарегистрированные, еще раз скажу, и так не подпадают под закон о СМИ.
— А раньше были какие-то проблемы с цитированием других изданий?
— Да не было проблем на самом деле. Мы ведем дела о защите чести и достоинства, например, или другие судебные процессы, когда предъявляют претензии к журналистам, редакциям, уже 25 лет. Таких дел на самом деле не так и много, когда привлекают к ответственности именно первоисточник, но когда эти ситуации случались, никогда не было проблем, чтобы установить редакцию, которая ранее публиковала информацию по тому или иному вопросу, за исключением крайне редких случаев, когда просто редакция закрылась. И в таком случае редакция, которая цитирует старую публикацию уже прекратившего свое существование СМИ, я думаю, что журналисты в таком случае должны понимать, что они цитируют уже старое архивное издание и в такой ситуации они должны будут нести ответственность сами. Но, еще раз скажу, это единичные случаи. Во всех остальных случаях вполне логично, что редакция-первоисточник, которая публикует материал, она и несет ответственность за этот контент, потому что именно их журналист работал с фактами, с источниками.
У журналиста есть профессиональная тайна, он, работая с конфиденциальным источником, не имеет права раскрыть его даже главному редактору. Таким образом получается, что только журналист, автор публикации, знает всю фактуру и имеет доказательства достоверности этих фактов, поэтому, соответственно, логично, что к ответственности в случае предъявления претензий привлекается именно автор и редакция, которая предоставила площадку для распространения этих сведений. Поэтому привлекать к ответственности главного редактора, как сейчас предлагает Государственная Дума, нелогично. Да, главный редактор принимает решение о публикации, но он не работает с источниками, он не владеет этими фактами.
— Я правильно понимаю, что в новой поправке, за которую проголосовала Госдума, не прописано, какую именно ответственность несет СМИ, которое нарушило правило цитирования?
— А там и не должно быть про ответственность – это же 57-я статья закона о СМИ, она об освобождении от ответственности в зависимости от того, какую претензию предъявляют. Иск о защите чести и достоинства – соответственно, мы смотрим Гражданский кодекс. Если это проблемы, связанные, условно, с фейк-ньюс, то это Кодекс об административных правонарушениях. Там, собственно, так и сказано: "Освобождается от ответственности в случае, если не установлен главный редактор средства массовой информации, которое опубликовало цитируемый материал, и от ответственности по данному нарушению". То есть мы смотрим в зависимости от того, в каком законе установлена эта ответственность. Она, как правило, зависит от характера претензий. А освобождается от ответственности, опять же, в зависимости от того, про какой контент идет речь – это может быть контент, который вы цитируете со слов пресс-службы, всяких должностных лиц и в том числе своих коллег. И это нормально – журналисты должны цитировать друг друга. Так зацикливается, условно говоря, информация в медийном пространстве, она так верифицируется, это нормальная журналистская практика. Сейчас российский закон пытается эту практику немножко сломать. Это неправильно.
