20 февраля в Берлине начинается 70-й Берлинский кинофестиваль. Это первый Берлинале, который организовывает новая команда во главе с итальянцем Карло Шатрианом и нидерландкой Мариэтт Риссенбик, пришедшими на смену Дитеру Косслику, руководившему фестивалем с 2001 года.
В этом году вне конкурса покажут "Номера" – антиутопическую трагикомедию, снятую по пьесе Олега Сенцова. Съемки проходили во время отбывания Сенцовым срока в российской колонии, откуда он присылал письма и сорежиссировал картину. На фестивале пройдет европейская премьера фильма "Земля голубая, словно апельсин" режиссера Ирины Цилык. Фильм уже взял приз на "Сандэнсе", став первым украинским фильмом в истории фестиваля. Картина создана при поддержке Настоящего Времени.
Рассказываем, какие еще фильмы необходимо увидеть на Берлинале.
"Котлован", реж. Андрей Грязев
"Сколько можно с нас сдирать того, чего уже нету!" – кричит в камеру одна из героинь четвертого полнометражного фильма российского документалиста Андрея Грязева, известного по докудраме "Завтра" об арт-группе "Война".
Назвав свою работу "Котлованом", Грязев, конечно, не мог не понимать, что это вызовет ассоциации с одноименной повестью Андрея Платонова. Впрочем, общее у этих произведений только одно: котлован как символ краха надежд. Только у Платонова это метафора социалистической утопии, которая никогда не будет построена, а у Грязева – маркер неравенства и хаоса, в который погружается Россия.
Картина построена по монтажному принципу: Грязев брал видео из открытых источников, преимущественно из ютуба. Первые десять минут речь, собственно, идет о котлованах как неотъемлемой черте российского пейзажа. В них играют дети, в них проваливаются автомобили, трактора и целые дома, в них купаются, в них гибнут. Их слишком много. Они везде.
Но затем экран заполняют люди без жилья, отчаявшиеся хоть когда-нибудь обрести свой дом – началом строительства которого, собственно, и является котлован. Котлованы есть – домов нет. Но нет и многого другого. Бензина и газа по вменяемым ценам, дорог, помощи от правоохранителей, которые игнорируют жалобы женщины, зверски избиваемой мужем, ответа от властей, за что погибли сыновья, отправившиеся на очередную войну.
Экран заполняют слезные просьбы к царю и разнообразные проявления ненависти к нему же – нестройный, но мощный хор народа, доведенного до отчаяния, свалившегося, независимо от политических предпочтений, в одну большую яму. Впрочем, Грязев оставляет в финале своего горького памфлета крупицу надежды: даже на самую лютую власть можно найти управу – в солидарности и сопротивлении.
"Дау: Наташа"; "Дау: Дегенерация", реж. Илья Хржановский
У этого проекта слава столь же громкая, сколь и неоднозначная. Илья Хржановский снимал фильм про выдающегося советского физика, академика Льва Ландау в непрерывном режиме в течение трех лет. Для массовых сцен отобрали более 1500 человек. Для съемок был сооружен самый крупный на территории бывшего СССР съемочный павильон площадью 6 тысяч м² – полноразмерная копия института Ландау.
Актеры, среди которых были знаменитые ученые, художники, порноактрисы и даже банда неонацистов печально известного Максима "Тесака" Марцинкевича, буквально жили в декорациях, носили одежду 1930-1960-х, ели из соответствующей посуды и даже расплачивались за еду советскими рублями; самого Ландау также сыграл непрофессионал, дирижер Теодор Курентзис. Результатом стали 700 часов отснятого материала, из которого затем режиссер смонтировал 13 полнометражных фильмов и три сериала.
"Наташа" и "Дегенерация" – это завершающие части сюжетного цикла "Дау". В "Наташе" главные герои – институтская буфетчица Наташа и ее младшая сослуживица Оля. Старшая спаивает и унижает младшую, но затем с ней происходит неизмеримо более страшная вещь в подвале – над ней измывается чекист Ажиппо, играющий самого себя. Шокирующая сцена с принудительным введением бутылки в вагину спровоцировала громкий скандал. Впрочем, Хржановский доводит все до предела, давая понять, что чудовищные отношения между Ажиппо и Наташей основываются на добровольном согласии последней быть жертвой – что ситуацию отнюдь не улучшает.
Конечно, единственно возможным после такого поворота событий должен стать только полный коллапс всего и вся. Действие "Дегенерации" разворачивается в 1966–1968-м, последние годы института. Ажиппо занимает должность директора и отдает приказ группировке Марцинкевича, приставленной КГБ для наблюдения за учеными (ирония сценария: нацисты Тесака играют комсомольцев), уничтожить учреждение. Банда крушит институт (по-настоящему) и истребляет сотрудников (к счастью, не в реальности).
Феномен "Дау", конечно, не в его продолжительности, не в мегаломании проекта или скандалах, сопровождавших съемки. Хржановский, установив на площадке тотальный контроль, переселив свою группу на долгие месяцы в пугающе близкое подобие сталинского СССР, рассматривая все происходящее с холодноватой постмодернистской отстраненностью, сумел показать самую суть советского тоталитаризма – уничтожающего души с не меньшей эффективностью, чем тела.
"Гаражане", реж. Наталья Ефимкина
Русский Север. На горизонте – Хибины. В кадре – гаражи на окраине промышленного города. В гаражах – все, что угодно, кроме автомобилей. Разнообразие занятий за этими выкрашенными коричневой краской железными дверьми поражает. Кто-то строит вертолет. Кто-то разводит куропаток. Кто-то качает мускулы на тренажерах, или играет рок, или вырезает иконы, или добывает металл из выброшенной аппаратуры. Один самоотверженный умелец выкопал под гаражом четырехуровневые катакомбы. Все они относятся к своему увлечению с истинно экзистенциальной серьезностью.
Наталья Ефимкина наблюдает за странным народом – "гаражанами" – почти целый год, от весны до глубокой зимы. И постепенно выявляет истину: гараж – не просто хобби или место укрытия от рутины будней. Это экзоскелет судьбы, спасательная шлюпка, помогающая выжить. Про "катакомбного" Виктора, угодившего в реанимацию с самым пессимистическим прогнозом, один из героев философически объясняет: "Он слишком резко завязал с гаражом. А так делать нельзя". Резкая отмена может привести к тяжелейшей абстиненции и даже смерти.
По итогу у Ефимкиной вышло антропологическое исследование о племени, которое, живя буквально по соседству, создало самую настоящую параллельную реальность.
"Добро пожаловать в Чечню", реж. Дэвид Франс
61-летний американский документалист Дэвид Франс стал известен в 2013-м, когда его дебют "Как выжить во время чумы", посвященный борьбе ВИЧ-инфицированных в Америке за свои права, получил номинацию на "Оскар".
Для новой работы Франс выбрал тему намного более опасную – преследования ЛГБТ в российской Чечне. Причиной послужила беспримерная по размаху и жестокости кампания, развернувшаяся в вотчине Рамзана Кадырова. Власти похищали гомосексуальных и бисексуальных мужчин и женщин, доставляли их в нелегальные тюрьмы, где их пытали, выбивая адреса других "неправильных", после чего либо казнили, либо с соответствующей оглаской выдавали семьям, где задержанные становились жертвами "убийств чести". Кадыров отвергал все обвинения, заявляя, что в Чечне нет ЛГБТ-людей как таковых.
Франс взялся за работу еще во время событий – в июле 2017-го. В целом съемки продолжались два с половиной года. Оператором выступил российский документалист Аскольд Куров, известный по проектам "Зима, уходи!", "Дети 404" и "Процесс: Российское государство против Олега Сенцова".
Меры предосторожности были предприняты беспрецедентные: лица всех героев изменили с помощью специальной программы, в качестве консультантов по безопасности привлекались люди с опытом работы в британских спецслужбах. Франсу удалось даже провести съемки в Чечне, выдав себя за состоятельного футбольного фаната и приняв участие в спасении девушки по имени Аня, которую склонял к сексу родственник, угрожая рассказать о ее лесбийской ориентации семье.
Предыдущие работы Франса тяготели к публицистике, к историографии. Сейчас же у него получился стопроцентный триллер. Снятый с необходимой дистанцией, но провоцирующий сильнейшую эмоциональную вовлеченность. Исповеди жертв преследований, проиллюстрированные сценами расправ или холодящими кровь эпизодами побегов, заставляют просто прилипнуть к экрану. При этом режиссер не тешит зрителя искусственным хеппи-эндом. Один из самых сильных моментов – распад искусственного лица одного из героев, организатора гей-вечеринок Максима, во время пресс-конференции. Он осмеливается раскрыть свою личность, более того – подать в суд на своих преследователей, находясь в России. Достоинство неубиваемо.
Путин и Кадыров могут сколько угодно врать, но "Добро пожаловать в Чечню" несет в себе настолько обжигающий заряд правды, что проигнорировать его или заглушить обычной ложью будет невозможно.
"Отплывая, пока море не станет синим", реж. Дзя Джанке
50-летнего Дзя Джанке небезосновательно считают одним из ведущих режиссеров "шестого поколения" китайской кинематографии. В 2006-м на Венецианском фестивале он получил "Золотого льва" за драму "Натюрморт", в 2013-м признан лучшим сценаристом в Каннах за "Прикосновение греха", однако любой его фильм, все равно, отмеченный на фестивалях или нет, становится событием в мировом арт-хаусе.
Работая в авторитарном Китае, он умудряется показывать местную жизнь без прикрас и довольно жестко. Излюбленная локация и тема многих фильмов Джанке, в том числе ранней трилогии "Сяо Ву", "Платформа" и "Неизведанные радости" – родной город Фэньян в провинции Шаньси. Благодаря стабильным экономическим показателям и хорошо сохранившимся культурным традициям этот регион завоевал славу своего рода китайской Аркадии. Литераторы из других городов регулярно приезжают сюда за вдохновением. Дзя основал кинофестиваль в соседнем городе Пинъяо в 2017-м, получил статус культурного посла региона и инициировал литературный фестиваль.
Во время подготовки фестиваля он снял документальный фильм. Его главные герои – признанные писатели из разных поколений: Цзя Пинва, Юй Хуа и Лян Хонг. Они говорят на неудобные темы, рассказывают про свое прошлое и прошлое страны. Как это свойственно неигровым картинам Джанке, "Отплывая, пока море не станет синим" насыщен завораживающими пейзажными съемками – и тем поразительнее исповеди писателей, которые часто вспоминают про совсем не идиллические страницы из истории КНР.
