В феврале 2018 года ушел на пенсию экс-начальник карельской исправительной колонии №7 Сергей Коссиев, фигурант "письма Ильдара Дадина" о пытках в сегежской колонии. Через два месяца на него завели уголовное дело – за "превышение полномочий".
Корреспондент "7x7" Глеб Яровой изучил материалы дела, встретился с бывшими заключенными ИК-7, в том числе с пострадавшими по "делу Коссиева".
Они утверждают, что при Коссиеве в сегежской колонии издевались над заключенными, использовали их бесплатный, то есть, по сути, рабский труд, а с некоторых требовали денег "на нужды колонии". Выплаты исчислялись сотнями тысяч и даже миллионами рублей.
О том, кто такой Сергей Коссиев и как была устроена жизнь в "его" колонии, – в материале "7x7", подготовленном в партнерстве с изданием "Медуза".
Зона радости
В 2011 году экс-глава компании "ЮКОС" Михаил Ходорковский был этапирован из забайкальского города Краснокаменск в ИК-7, расположенную в карельском городе Сегежа. В город приехали репортеры из Москвы. Они поговорили с простыми горожанами, бывшими сотрудниками ИК-7, с руководством города и регионального управления ФСИН. Программа "Вести-Карелия" на телеканале "Россия" назвала ИК-7 "зоной радости" и "одним из лучших мест лишения свободы в республике".
В январе 2012 года на ютуб-канале pravdambk появилось интервью с бывшим осужденным из ИК-7 Денисом Силоновым. Он рассказал, что насилие в колонии было систематическим, поощрялось ее начальством и остановилось только с появлением Ходорковского.
"Или есть "прожарки", – рассказал Силонов. – Это когда ты нарушаешь правила внутреннего распорядка и тебя наказывают. Наливают в синие двухсотлитровые бочки воду, кидают хозяйственное мыло – кусков десять, хлорку добавляют, все это вспенивают. <...> Потом закрывают сливы на полу в туалете и выливают эту жидкость. Тебя одевают по форме номер четыре – фуфайка, шапка-ушанка, ботинки – заталкивают туда, делают подножку, ты падаешь. А потом ты должен всю эту жидкость с пола собрать и в унитазы вылить. Тебя при этом еще и бить могут".
Тогда интервью прошло незамеченным.
"Спасите наши души"
1 ноября 2016 года оппозиционный активист Ильдар Дадин – первый в России осужденный за многократное нарушение правил проведения митингов – написал письмо, в котором рассказал о пытках и издевательствах в колонии №7.
В колонии ИК-7 действует целая мафия
"Знай, что в колонии ИК-7 действует целая мафия, в которой участвует вся администрация учреждения: начальник колонии – майор внутренней службы Коссиев Сергей Леонидович – и абсолютное большинство сотрудников колонии, включая врачей", – говорил Дадин в этом письме, адресованном его жене.
3 ноября упомянутый Дадиным Сергей Коссиев был отстранен от работы на время проверки и ушел в отпуск. Колонию временно возглавил его заместитель Александр Серов. 7 ноября 2016 года в ИК-7 приехали члены Совета по правам человека при президенте России Игорь Каляпин и Павел Чиков. И в этот же день в колонии начался бунт.
Несколько заключенных, узнавших о визите членов СПЧ, прорвались через охрану и залезли на крышу административного здания колонии с плакатом "Спасите наши души".
Бунт быстро подавили. Заключенных вывели с крыши, тех, кто явно им симпатизировал, блокировали там, где они находились – на рабочих местах, в отрядах. Нескольких зачинщиков бунта избили другие зеки – близкие к администрации колонии (один из избитых пострадал настолько сильно, что попал в реанимацию). Александра Серова уволили, а вернувшийся из отпуска Коссиев продолжил работать на своем посту.
Коссиев испугался возможного повторения бунта. Как рассказал "7x7" один из освободившихся заключенных, просивший не упоминать его имени, начальник колонии после отпуска вызвал к себе нескольких пользовавшихся уважением в колонии осужденных и попросил их помочь ему разработать план, который помог бы ликвидировать всю эту шумиху.
"Он вызывал меня, вызывал [бывшего высокопоставленного чиновника] Бориса [имя изменено]. Говорил: "Ну давайте, помогайте, вы же знаете, что в таких ситуациях делать, как это все затушить, на фига вся эта рябь нужна. Одна надежда на вас", – вспоминает участник этого разговора.
Но как рассказал собеседник "7x7", издевательства над осужденными и вымогательство у них денег, временно прекратившиеся после письма Ильдара Дадина и случившегося бунта, продолжились.
"Карелия – это "красные" зоны. Всем руководит начальник колонии, а не авторитеты из числа зэков. Если они перестанут жестко обращаться с зэками, колония очень быстро из "красной" превратится в "черную". Тогда уж точно ни о каком исправлении осужденных речь не будет идти. Да, это жестокая система, но вынужденно. И никогда на "красной" зоне не будут к зэкам относиться как к нормальным людям, кем бы они ни были – хоть убийцы, хоть экономические", – рассказал корреспонденту "7x7" бывший высокопоставленный сотрудник одной из правоохранительных структур Карелии.
Конфликт, вызванный письмом Ильдара Дадина, удалось погасить. Дадина этапировали в Алтайский край, 22 февраля 2017 года приговор ему отменили, 26 февраля он вышел на свободу. ИК-7 долго проверяли – искали доказательства издевательств, о которых говорил Дадин, но подтверждения им так и не нашли. Сергей Коссиев сохранил должность начальника колонии.
"Я тут и царь, и бог"
Чрезмерную жестокость в отношении зэков бывшие осужденные прямо связывают с личностью Сергея Коссиева. Они уверены, что физическое насилие, пытки, издевательства над заключенными-мусульманами стали в ИК-7 "общим местом" именно при Коссиеве.
Один из них, проведший в сегежской колонии больше 10 лет, говорит, что избиения происходили с ведома и с полного одобрения начальника колонии. "Я вообще его [Коссиева] знаю с 2007 года, с того периода, когда у него началась карьера: младший лейтенант, оперуполномоченный следственного изолятора №2 города Сегежа. До этого он был кинологом.
Он не обращает никакого внимания на законы, для него никаких законов просто не существует. Я это увидел, когда еще он был оперативником.
Он хитрый, лживый, никогда не держит свое слово. Например, мог заключить договор с осужденным по поводу мелкого нарушения: мол, ты сознаешься, а мы тебя простим, даю "слово офицера". Человек признавал что-то, и потом по всей строгости его наказывали.
В общении с заключенными он сам неоднократно говорил: я тут, мол, и царь, и бог. <...> Я вас могу наказать, я вас могу опустить, могу вообще убить. Все что угодно могу", – вспоминает бывший осужденный.
По меркам нормального человека он, конечно, садист. По меркам колонии я бы скорее назвал его дебилом и неадекватом
Другие заключенные говорят о том, что Коссиев, "бывший опер", все вопросы решает "по-оперски": других аргументов, кроме силы, для него не существует: "По меркам нормального человека он, конечно, садист. По меркам колонии я бы скорее назвал егодебилом и неадекватом.
После того как меня специально отправляли на самые тяжелые работы, он лично приходил и мне говорил: "Почувствовал, что это такое? Сделаю тебя завхозом, будешь [на эти работы] зэков посылать. Я тебе привью любовь к этому делу", – рассказал корреспонденту "7x7" Александр [имя изменено], освободившийся из ИК-7 в 2017 году.
Бывшие осужденные говорят, что вместе с этим Коссиев сумел выстроить эффективную систему внутреннего управления колонией – режим обеспечивал и порядок на "красной" зоне, и доход ее руководству. Все, что происходило в ИК-7, Коссиев брал под свой личный контроль.
"Коссиев заключенных за людей не держит. Ему нравится смотреть, как они мучаются. Даже меня, боевого офицера, он сначала отправил на "прожарку": тебя одевают в резиновый костюм и отправляют чистить [топливный] котел, который недавно затушили. Температура в нем примерно как в сауне, под 90 градусов. Тебя туда засовывают, и ты чистишь, хоть весь день. Я за несколько часов работы потерял три килограмма веса", – рассказал Александр.
"Прожарка"
"После карантина, где большинство прибывающих в колонию уже подвергались насилию и пыткам, заключенных распределяли по отрядам. Тех, у кого на свободе водились деньги, отправляли на "прожарку" – так назывались самые грязные и тяжелые работы.
Сначала могли отправить на свинарник таскать мочу и свинячье дерьмо в дырявых ведрах, обливаясь ими с ног до головы на глазах других заключенных. Потом – в котельную чистить только что затушенные котлы. Потом – на камнеобработку, где тяжеленной кувалдой заставляли вручную разбивать крупные камни на более мелкие", – рассказал бывший сегежский заключенный Дмитрий [имя изменено], освободившийся из колонии в 2018 году.
По словам бывшего заключенного Александра, в августе 2016 года в шестом отряде колонии состоялось собрание, на него приехал представитель прокуратуры, обсуждались бытовые условия содержания осужденных. Один из них, Владимир Аполлонов, попросил: "Скажите, а можно нам организовать в колонии платные электронные письма? Это же всем хорошо: мы с родственниками будем оперативнее общаться, а колония будет деньги получать". Этот вопрос был воспринят руководством колонии как критика.
Ну что, подрочил? Нет? Ну а что тогда пришел?
"Аполлонова отправили на чистку котла. Из котла он выпал, держась за сердце, с одышкой, с синюшными губами и рвотой. Вместо того чтобы оказать помощь, его избили, потому что начальнику колонии показалось, что заключенный "косит". Потом его отвели в медсанчасть, где медицинский работник Александра Лянга посоветовала ему подрочить. Потом спросила: "Ну что, подрочил? Нет? Ну а что тогда пришел, ты не готов к общению со мной". Аполлонов умер той же ночью. Эти показания есть в протоколе моего допроса по "делу Коссиева". Допрос вел следователь Карельского СУСКа Улан Кензеев. Я ему сообщил фамилии тех заключенных, кто лично принимал Аполлонова из котла и отводил в медсанчасть", – рассказал Александр.
По данным газеты "Коммерсант", официальной причиной смерти Аполлонова назвали ишемическую болезнь сердца. Его адвокат Руслан Марциновский в 2016 году безрезультатно пытался это заключение оспорить.
"Либо ты участвуешь в жизни колонии, либо мы тебя сгноим"
Все отсидевшие в колонии собеседники "7x7" говорят, что отправкой заключенных на "прожарку" руководил лично Коссиев. По их словам, это был еще и один из легких способов склонить попавших в колонию предпринимателей к тому, чтобы они начали "делиться": после "прожарки" осужденным предлагалось сотрудничество для облегчения условий труда. И большинство соглашались.
"Тебе четко говорили: "Либо ты участвуешь в жизни колонии, либо мы тебя сгноим".
Один из заключенных по имени Виталий [имя изменено] весной 2017 года спросил после предложения об "участии в жизни колонии": "А что мне будет взамен?" Его тут же вместо ответа поместили в ШИЗО, где он находится до сих пор, то есть уже больше года. А у меня хватило ума не спрашивать, а просто согласиться", – говорит Александр.
В феврале 2018 года Коссиев, не достигший предельного возраста нахождения на службе, вышел на пенсию. Тогда правозащитники предполагали, что пенсия – это отложенное наказание за скандал с Ильдаром Дадиным.
Вскоре выяснилось, что это не так.
Уход из колонии стал результатом проверки, после которой против Коссиева и других бывших руководителей колонии возбудили уголовные дела за превышение и злоупотребление полномочиями и за вымогательство денег у заключенных. Официально о возбуждении дела объявили в апреле 2018 года. Коссиев является обвиняемым, но под стражу не заключен.
В ноябре 2017 года уголовное дело за злоупотребление полномочиями возбудили в отношении заместителя Коссиева по ИК-7 Анатолия Луиста. После его признательных показаний в его дело добавилась еще и статья о получении взятки. В делах Коссиева и Луиста, по данным "7x7", есть общие эпизоды.
Принудительное, под угрозой пыток, "участие в жизни колонии" следователи карельского управления СК расценили как превышение и злоупотребление полномочиями и вымогательство.
Свидетелями и потерпевшими по уголовным делам проходят сразу несколько известных в Карелии и соседних регионах – Мурманской и Ленинградской областях – бизнесменов и политиков. Все они отбывали сроки в ИК-7 и согласились дать следствию показания против руководства колонии по разным причинам: несколько человек освободились и перестали находиться в зависимости от руководства ИК-7, других этапировали из Сегежи в другие колонии.
Отсидевший в ИК-7 Александр рассказал, что на предварительную беседу с состоятельными осужденными – теми, кто на воле занимался бизнесом или работал на госслужбе, – Коссиев приходил сразу после их этапирования в колонию, прямо в карантин (специальное помещение в колонии, где заключенные проводят первые две недели). К кому стоило идти, чаще всего было видно по материалам дела.
Из материалов уголовных дел на Луиста и Коссиева следует, что в 2016 году они намеренно отправили обеспеченных заключенных на "участки работ, где использовался тяжелый физический труд". После этого осужденным пообещали послабление режима, если они согласятся профинансировать "ремонт и благоустройство территории колонии". Те вынуждены были согласиться – как сказано в деле, "находясь в зависимом от руководства колонии положении".
С теми, кто соглашался сотрудничать, дальнейшие переговоры велись через посредника. В документах по делу Коссиева таким посредником назван "осужденный Б." и человек по фамилии Кузнецов (без указания имени), занимавший должность "нарядчика колонии". По версии следствия, именно Кузнецов по кличке Кэц, подчиняясь только начальнику колонии Коссиеву, получал деньги от заключенных и их родственников.
"После "прожарки" меня вызвали к завхозу колонии, где ко мне обратился Кузнецов: "Ты понимаешь, кто я такой?" – спросил он. Я сказал, что мне без разницы. Он объяснил, что работает от "хозяина". Потом я понял, что у него реально почти безграничные полномочия: в нарушение всех законов он ходит по колонии со своими ключами, его не трогают охранники ни на внутреннем, ни на внешнем периметре, он распределяет очередь и места на длительные свидания, комнату телефонных переговоров и так далее. Его слушают даже заместители начальника колонии", – рассказал бывший заключенный Александр.
По его словам, Кузнецов предложил перечислить на "нужды колонии" 125 тысяч рублей, и тот согласился. Уже на следующий день к нему подошел завхоз колонии и сказал, что "Кузнецов потребовал увеличить сумму в два раза".
"Я снова согласился, после этого меня отвели в комнату телефонных переговоров, откуда выгнали всех, кто там был, и дали спокойно позвонить родственникам, объяснить, сколько и куда надо переводить", – рассказывает Александр.
В материалах уголовного дела в отношении Луиста и Коссиева сказано, что несколько заключенных передали "на нужды колонии" в среднем 200 тысяч рублей каждый. На эти деньги купили материалы для ремонта административных и жилых зданий колонии. Ремонт при этом выполнялся "с незаконным, безвозмездным использованием труда осужденных". Каким образом руководство колонии легализовало деньги, полученные на ремонт и поставки оборудования, выясняет следствие. Оно уверено, что часть денег "была присвоена сотрудниками колонии".
По материалам дела, один из заключенных по фамилии Гогуа предоставил колонии "материальную помощь" около 5 млн рублей, "чтобы его не сгноили в ШИЗО и на специально придуманных Коссиевым невыносимых работах". Из этой суммы около 1,1 млн рублей потратили на ремонт здания отрядов №4 и 5, крыш производственных помещений и на установку светодиодных фонарей во дворе колонии.
Около 500 тысяч рублей потратили на строительство цеха по изготовлению бондарных изделий (сосудов, бочек, кадок).
По словам источника "7х7", все это осужденный Гогуа подтвердил во время очной ставки с Коссиевым в конце апреля 2018 года. Там же выяснилось, что 50 тысяч рублей из отданной осужденным суммы – оплата за якобы приобретенную в колонии "летнюю кухню" – были просто переведены на банковскую карту Анатолия Луиста.
Ни одно дело в колонии не делалось без ведома Коссиева
По словам бывшего заключенного ИК-7 Александра, не каждому заключенному понятно, какую роль в вымогательствах играет сам Сергей Коссиев. Однако его история отношений с тюремным руководством показывает, что именно начальник колонии отдает все распоряжения, в том числе касающиеся получения денег от заключенных.
После "прожарки" ему поступило предложение о сотрудничестве от нарядчика колонии Кузнецова, тот требовал перевести "на нужды колонии" 250 тысяч рублей. Вскоре после того как Александр согласился, к нему пришел завхоз колонии и объяснил, что 80 из 250 тысяч следует перевести на банковскую карту его знакомого, а оставшиеся 170 тысяч – на личную карту жены нарядчика колонии Кузнецова.
Заключенный сообщил об этом родственникам по телефону. После звонка домой к Александру в отряд пришел Кузнецов и стал выяснять, кто просил разделить сумму на две части. Получив ответ, Кузнецов пошел в штаб колонии, вошел в кабинет Коссиева и вышел оттуда с готовым решением: всю сумму переводить ему на карту жены нарядчика.
Бывший заключенный Дмитрий, который отбывал наказание в 6-м отряде ИК-7, уверен, что такое решение принимал именно Сергей Коссиев: "Да и вообще, без ведома начальника в колонии никто пальцем не мог шевельнуть. Надо подшиться – к начальнику, хочешь сменить обувь на более удобную – к начальнику. Завхозы и начальники отрядов ходили к Коссиеву каждый день, иногда и не по одному разу, на какие-то планерки. На них, видимо, тоже обсуждалось, где что необходимо "подлатать".
Бывшие заключенные подтверждают, что часть средств точно использовалась "по назначению": между отрядом №6, где отбывали наказание бизнесмены, и карантином, где работал один из них, построили забор, а в здании отряда выполнялись работы по устройству системы отопления. Но сколько это стоило – 250 тысяч (столько денег было переведено на "нужды колонии") или меньше, – оценить невозможно.
В материалах дела значится, что Коссиев через посредничество Кузнецова вымогал деньги "на ремонтные и строительные работы на территории колонии" в "условиях недостаточного бюджетного финансирования", "стремясь представить себя в выгодном свете перед руководством" карельского УФСИН.
Поборы и взятки были лишь одним из способов заработка руководства колонии при Коссиеве. Из рассказов бывших сотрудников и бывших заключенных исправительного учреждения, а также из материалов уголовных дел в отношении бывших руководителей колонии следует, что обычной практикой было и использование фактически рабского труда заключенных.
Сколько всего видов "бизнеса" организовало руководство колонии, сейчас выясняет следствие в сотрудничестве с ФСБ. По информации собеседников "7x7", помимо типографии, швейного и деревообрабатывающего производств, на территории колонии действовало камнеобрабатывающее предприятие и автосервис.
Сотрудник одного из карельских предприятий подтвердил "7x7", что на территории колонии проводилась обработка камней, вероятнее всего, "по серой схеме": "Я не знаю, как в обход всех правил наш учредитель завез в ИК-7 и установил там камнеобрабатывающее оборудование. Ясно только, что резали камень зэки бесплатно или почти бесплатно, в результате образовывалась дополнительная прибыль. Ее, вероятно, распределяли между нашим руководителем и начальством колонии. Когда началась "движуха" с Дадиным, они на время вроде как прекратили сотрудничество, но через некоторое время его возобновили".
По данным знакомого с ходом следствия источника "7x7", Коссиев пошел на сделку со следствием и после ряда очных ставок с пострадавшими дал признательные показания. Судебное решение по уголовному делу в отношении Сергея Коссиева будет приниматься "в особом порядке", то есть без судебного разбирательства, без допроса свидетелей и тем более без привлечения прессы.
Одновременно с этим некоторые из осужденных, подавших жалобы на пытки и издевательства после письма Ильдара Дадина, теперь сами стали фигурантами новых уголовных дел:
КОММЕНТАРИИ