Мария Баллах – жительница кибуца Нахаль-Оз, расположенного практически на границе сектора Газа. В дом Марии проникли боевики ХАМАС, ей с грудным ребенком и мужем удалось спрятаться и выжить.
Свою историю Мария рассказала в эфире Настоящего Времени.
– Мария, вы сейчас в безопасности? Где вы?
– Конкретно сейчас мы в безопасности, сейчас мы находимся в аэропорту Бен-Гурион, потому что мы с мужем и ребенком хотим на несколько дней улететь отдохнуть.
– Расскажите, пожалуйста, как все произошло и как вас спасли.
– Где-то в районе семи утра [седьмого октября] начался массированный обстрел территории Израиля из сектора Газа. Мой муж там прожил всю жизнь, 40 лет, я пять лет прожила, и мы не помним, чтобы так сильно, массированно стреляли.
Мы успели. У нас в кибуце трехсекундная готовность: мы находимся примерно в полутора километрах от сектора Газа. И слава богу, если ты рядом с защитной комнатой, если нет – ну, значит, молись.
Мы очень быстро схватили нашего ребенка – у нас семимесячная дочь – и побежали с ней в защитную комнату: она называется мамад, я буду использовать это слово. Мы побежали туда.
Когда было время немного вздохнуть, мы выбежали с мужем обратно в дом, собрали необходимые вещи. Я принесла сумку с документами, принесли воду, бутылку воды, что-то перекусить и зарядное устройство для телефонов. Эти вещи спасли нам жизнь в каком-то плане. Без воды мы бы просто не выжили.
Мы заперлись снова в мамаде, опять были обстрелы, в какой-то момент мы начали слышать перестрелку из автоматического оружия. И как только мы услышали перестрелку, мы поняли, что речь идет о наземном проникновении – это не просто обстрелы, это проникновение и бой.
Мы надеялись, что армия держит большие силы [на границе], сейчас все отстреляются и все прекратится, но, к сожалению, оказалось, что все не так.
ХАМАС организовал действительно массовую акцию, очень продуманную, и где-то к 11 часам утра к нам в дом ворвались террористы. Мы в это время были в мамаде. Мамад – это защищенная комната внутри дома, это как одна из комнат, просто с более толстыми стенами и железной дверью.
На наше счастье, у нас в мамаде был еще замок – щеколда бронированная, и это тоже то, что спасло нам жизнь. Когда террористы ворвались, мы с мужем и ребенок были в полной тишине, мы старались не издавать вообще ни звука, включая ребенка – она золото, правда. Мы слышали, как террористы переговариваются между собой, рушат наш дом, воруют вещи. Их было как минимум трое, судя по тому, что мы слышали, они ходили по дому. Они были у нас в доме около часа.
Несколько раз они подходили к мамаду и пытались открыть дверь, но так как мы сидели очень тихо, я думаю, что они просто не знали, что мы там находимся. Может быть, они решили, что просто запертая дверь, не сильно богатый дом, нечего воровать и не стоит напрягаться. Но они около десяти раз подходили, пытались открыть дверь.
После этого они ушли. Все это время мы слышали перестрелку на улице, все это время были обстрелы. ХАМАС продолжал утюжить районы своими ракетами.
Когда ушли террористы, мы еще несколько часов продолжали сидеть в полной тишине и только переписывались с помощью мобильных телефонов с окружающим миром, друг с другом общались знаками.
С окружающим миром было очень сложно общаться, потому что связь была очень плохая, но, слава богу, она была.
У моего мужа в этом кибуце еще большая семья – у него мама и несколько братьев, и мы с ними всеми тоже пытались поддерживать связь. Слава богу, все выжили, вся семья выжила и в целости.
– Мария, что вы планируете делать после отпуска? Вернетесь ли вы домой?
– Как такового дома сейчас у нас нет – дом в кибуце разрушен.
В Израиль – да, конечно, мы планируем возвращаться, мы планируем здесь продолжать жить и строить эту страну. Но где конкретно мы будем жить в этой стране, я не знаю. Психологически я даже не уверена, что мы сможем вернуться забрать вещи, которые остались там. Но, может быть, сможем.
