Полеты в Европу, биатлон по ТВ и послы Евросоюза. Что исчезло и запрещено в Беларуси после президентских выборов

После президентских выборов в августе 2020 года Беларусь сильно изменилась. То, что происходит в стране сейчас, год назад казалось невозможным. Рассказываем, что и почему пропало в Беларуси за последние месяцы.

Шпионская программа Pegasus может взломать любой смартфон – мы поговорили с ее создателями и жертвой взлома

Переехавший в Россию бывший аналитик ФБР рекламирует "турслет" для неонацистов. Некоторые страны считают его террористом

"Вся моя молодость прошла в ужасе". Жители Афганистана вспоминают жизнь при "Талибане"

Настоящее Время рассказывает истории людей, которые жили во время правления "Талибана" в конце 1990-х, и как они относятся к тому, что происходит в их стране сейчас

Кто такие чайлдфри и как им живется в Украине, Азербайджане и Центральной Азии

Чайлдфри – это люди, которые сознательно решили не заводить детей. На постсоветском пространстве об этом начали говорить не так давно. Здесь чайлдфри часто сталкиваются с непониманием и ощущают давление. Мы рассказываем истории чайлдфри из Украины, Азербайджана, Кыргызстана и Таджикистана

Офис вместо проституции. В Аргентине приняли закон о квотах на рабочие места для трансгендерных людей

Президент Аргентины Альберто Фернандес подписал закон, который гарантирует 1% вакансий в государственном секторе трансгендерным персонам. Рассказываем, как борьба с гомофобией на уровне парламента помогает бороться с бедностью, насилием и вовлечением в проституцию

"Дать слово тем, кого обычно не спрашивают". Экспонаты и истории из киевского "Музея военного детства"

Рассказываем, кто и зачем открыл в Киеве "Музей военного детства", какие предметы стали его экспонатами и о чем говорят дети, пережившие обстрелы и смерть близких

"Не уходите, я задохнусь, вы не успеете!" Зачем в "красной зоне" ковид-госпиталя работает психолог – и как она справляется

Юлия Мохова – клинический психолог. В Петербурге она одна из немногих, кто работает с пациентами непосредственно в "красной зоне" – в пятом павильоне временного госпиталя "Ленэкспо"

"Мне можно присылать ноты – они так классно звучат в голове". О чем пишет Мария Колесникова из минского СИЗО

Главе предвыборного штаба Виктора Бабарико Марии Колесниковой грозит до 12 лет лишения свободы. "Я ни о чем не жалею и поступила бы так же", – пишет она из минского изолятора. Как прошли для Марии эти десять месяцев за решеткой, чем она живет и кому пишет письма, рассказывает Настоящее Время

"Мы верили Сталину безропотно, а он оказался слеп". Воспоминания генерала советской армии, пережившего ГУЛАГ

Вакцинация мигрантов в России: как получить прививку и кто за нее заплатит