По официальной статистике, 23 октября в России за сутки выявили рекордные 17 тысяч случаев заражения, из которых в Москве – 5478, в Подмосковье – 472. На сайте мэра Москвы Сергея Собянина сообщается: "В Москве количество тестов на 100 тысяч жителей одно из самых высоких в России и среди городов мира. В полтора-два раза больше, чем в Лондоне или Берлине". По словам мэра, для предотвращения распространения вируса в Москве используют все возможные "лабораторные мощности и КТ-центры".
Корреспондентка Настоящего Времени поговорила с жителями Московской области и Москвы, которые заболели коронавирусом этой осенью, о том, как проходит диагностика и лечение. Это истории тех, кто лечился в основном на дому и перенес болезнь в сравнительно легкой форме. Они рассказали, как трудно добиться визита врача и получить от него рекомендации, как сейчас работает "Социальный мониторинг" и обязательная изоляция, а также о том, что в аптеках нет лекарств, которые выписывают при амбулаторном лечении.
Подмосковье. "В поликлинике сказали, что врач приходил, а я не открыл дверь"
30 сентября Сергей Кравченко почувствовал слабость и остался работать из дома в подмосковном Щелкове. К вечеру у молодого человека поднялась температура, и он попытался вызвать врача, чтобы сдать мазок ПЦР. Из-за высокой температуры к нему отказывались приехать из частных лабораторий. На следующий день Сергей позвонил на горячую линию по коронавирусу в Подмосковье и сообщил о своих симптомах. "Все хорошо, к вам врач придет", – ответили ему, но врача не прислали.
Через два дня, после ухудшения самочувствия и сильного кашля, Сергей вызвал врача из частной больницы по ДМС-страхованию: "[Он] открыл мне больничный, сказал, что у меня бронхит, по его мнению, все симптомы, и прописал мне антибиотик азитромицин и сироп от кашля амброксол".
Чтобы успокоить пациента и исключить коронавирусную инфекцию, четвертого октября к Сергею приехали домой и взяли мазки из носа и гортани. Спустя сутки он узнал, что у него "первично положительный тест на коронавирус".
"После этого два дня была полная тишина, со мной никто не связывался, а потом мне позвонили из [частной] клиники и сказали, что все – у меня сто процентов подтвержден коронавирус и что врач от них ко мне больше не придет – теперь ко мне должны приходить "госврачи". Восьмого октября со мной связывается Роспотребнадзор. К этому моменту я пропил антибиотики, которые мне прописал первый врач. Роспотребнадзор сказал: "Вот, у вас коронавирус, к сожалению, будьте, пожалуйста, дома, никуда не ходите!" И они как бы вызвали мне врача, который должен прийти и рассказать о "дальнейших действиях". В течение этого дня врач ко мне не приходил вообще", – вспоминает Кравченко. Визита врача пришлось ждать почти неделю.
Каждый день Сергей звонил на горячую линию и безрезультатно пытался вызвать обещанного Роспотребнадзором специалиста: "Все, кто там принимал мои заявки, сочувствовали мне, говорили: "Что же это такое! Как же это так? Ну давайте вызовем вам опять!" До поликлиники я не дозванивался, и вот у меня мама сходила в поликлинику, где ей сказали, что якобы врач ко мне уже приходил и я не открывал дверь".
14 октября к Сергею наконец пришли. Он рассказывает, что на враче не было защитного костюма и "разве что у нее визуально маска была посерьезнее" по сравнению с врачами, которые приходили к нему в начале болезни. Не сделав назначений и посоветовав дальше пить сироп от кашля, врач пообещала прислать людей для повторного анализа:
"Я даже не знаю, что врач "должен был", потому что врач ко мне пришла уже на такие остаточные явления. И ничего не объяснила, конечно. Только то, что мне нужно два повторных анализа и "только тогда мы сможем вас выписать", – говорит Сергей.
Сергей отмечает, что никто из поликлиники и Роспотребнадзора не контролировал, соблюдает ли он изоляцию: "Может, все уже как-то подпривыкли, перестали к этому серьезно относиться. Не могу сказать, потому что ситуация, конечно, странная. Больше всего меня удивляет тот момент, что нет никакого социального мониторинга меня. Ну то есть даже на данный момент я могу спокойно выйти: ни штраф за это не получу, ничего".
По мнению Сергея, ситуация с мониторингом коронавирусных больных в Подмосковье сильно изменилась за несколько месяцев: "У нас, по крайней мере, всю весну было очень строго. По всем этим санкциям я не видел никакой разницы с Москвой. Все было точно так же, потому что это же действительно настолько близко к Москве, это же не совсем где-то в деревне какой-то, чтобы подзабить. Меня это очень сильно удивляет – что так близко и такое отношение".
Брать повторные анализы 16 и 19 октября к Сергею приезжали люди в защитных костюмах. Почему между заборами материала всего три дня, не объяснили. 20 октября врач из поликлиники назначила Сергею новый антибиотик – левофлоксацин, а также "Гриппферон" (капли для профилактики ОРВИ и гриппа) и препарат для разжижения крови, хотя его общее состояние к тому времени уже нормализовалось. Врач продлила больничный на неделю и попросила дождаться результатов анализов – еще через 10-14 дней.
Перспектива продления изоляции Кравченко "печалит" – работодатель оплатит только первые две недели больничного: "То есть все остальные мои дни будут просто проседать. Хотя я в принципе чувствую себя нормально, и мне кажется, что если на первой неделе [болезни] у меня взяли бы, например, первый мазок, а не на второй, то вполне вероятно, что к концу второй недели меня могли бы выписать".
Медикаменты, которые ему выписали, Сергей покупает сам. Говорит, что найти удается не все: антибиотик левофлоксацин "суперредкость", и в аптеках его нет уже несколько дней. Этот антибиотик упомянут в отчете Департамента здравоохранения Москвы от 23 октября, где утверждается, что в городе создан большой запас препаратов для лечения коронавируса.
Москва. "Здесь меньше вероятность, что ты умрешь"
29-летняя Софья Каратаева предполагает, что заразилась в ночь на 7 октября, когда вместе с мужем Вячеславом и группой друзей поехала опознавать тело погибшего знакомого в Москве. "Там было много представителей полиции, МЧС, пожарники. Насчет их судьбы не знаю, но из моих друзей, кто присутствовал тогда ночью, заразилась половина. Многие были в масках, но по поводу дистанции – сложно было следить, потому что, понимаете, ситуация была так себе. Там все, конечно, не обнимались, не целовались, но полтора метра я не уверена, что были соблюдены между друг другом", – рассказывает девушка.
Температура и чувство слабости у Софьи и Вячеслава появились с разницей в один день. 11 октября они заказали тест ПЦР домой и бесконтактно передали анализы курьеру. На следующий день у обоих подтвердили коронавирус. Сообщив о своем диагнозе в районную поликлинику, Софья и ее муж попали в лист ожидания на посещение врача: в регистратуре Каратаеву предупредили, что поликлиника перегружена. Спустя несколько дней пришли два врача – в защитных халатах, масках и бахилах. "Мы заполнили бумаги о том, что мы изолируемся. Нас послушали и выдали нам бесплатно антибиотики – амоксиклав и азитрамицин, ну и сказали: "Пейте чай, берегите себя и своих близких", – вспоминает Софья.
У Каратаевой и ее мужа не получилось установить приложение "Социальный мониторинг" с первого раза. Утром 14 октября Софья заметила пропущенный вызов с неизвестного номера, но не стала перезванивать. Спустя час ей позвонили из поликлиники, чтобы проверить, соблюдают ли она и ее муж изоляцию: "Мы подтвердили, что мы дома, просто не успели взять трубку. Но нам сказал молодой человек: "Ну извините, я вообще должен вас, по идее, на учет поставить как бы уже, потому что вы не взяли один раз трубку", – что очень тупо. Он сказал, что ему нужно прийти и удостовериться, что "вы дома сидите". Ну мы согласились".
Посещавший Каратаеву молодой человек не представился. Софья предполагает, что это был участковый врач: правда, средств защиты на нем не было – только маска. "Он спросил про симптомы, про то, как мы себя чувствуем. Я сказала, что у меня от антибиотиков просто очень сильно начал болеть живот, он мне позадавал вопросы и посоветовал, какие препараты купить, – рассказывает Софья. – Он сфотографировал наши паспорта, сфотографировал нас, сфотографировал этот лист, который нам оставила наш районный врач и который мы заполняли, что мы соблюдаем изоляцию. И все, сказал, сидите дома".
После того как Софья и Вячеслав смогли установить приложение, им прекратили звонить из поликлиники. "Приложение просто не подгружалось, – объясняет Каратаева. – Моя подруга, которая заболела вместе с нами, также скачала приложение – у нее просто тест чуть раньше подтвердился – и у нее с субботы, 10 октября, не работало это приложение, и ее уже успели даже в розыск поставить. Она, конечно, перезвонила и урегулировала, но да, работает [приложение] плохо".
Сейчас Софья и ее муж продолжают лечиться и ждут повторного визита врача. За полторы недели общее состояние девушки не изменилось: она все еще не чувствует запахи, у нее болят носовые пазухи и сохраняется сильная слабость.
Софья считает, что ей очень повезло находиться в Москве в период пандемии: "Вообще я с Дальнего Востока и в Москве проживаю третий год. Я рада, что это время совпало с тем, что я живу тут. Потому что там, я уверена, никакой помощи, ничего бы не было. И то, что нам вообще выдали какие-то медикаменты... Я вообще у врача спросила, нужно ли нам что-то заплатить за это, и она говорит: "Нет, конечно", – что повергло меня в шок, потому что в отдаленных частях России такого нет. И там большие проблемы с тестами: они очень дорогие, их теряют. Там вообще ничего такого нет, никакие "скорые" не приезжают, если у тебя не COVID, а что-то другое. Здесь все более организованно. Я уж не знаю, как по всей Москве, но у нас, по крайней мере, спасибо, что вообще пришли. Мне кажется, что здесь меньше вероятность, что ты умрешь".
Подмосковье и Москва. "Причина болезни в том, что перед днем рождения энергия обновляется"
"Либо слишком много больных, либо тотальная незаинтересованность, непонимание, что делать, потому что болезнь новая. Никто ничего не знает, и все хотят спихнуть друг на друга", – размышляет Рита. История затяжной болезни началась для нее и ее мужа Михаила (имя изменено) в апреле 2020 года и закончилась лишь в начале сентября. Первой весной в подмосковной Балашихе заболела Рита (ее тест на COVID-19 показал положительный результат), через неделю симптомы появились у ее родителей, с которыми они вместе самоизолировались. Взятый у родителей тест потом так и не нашли в базе – неизвестно, был ли он положительным.
Тогда, в апреле, муж Риты Михаил был единственным, кто не заразился, несмотря на хроническое заболевание – у него фиброз легких. Но спустя три недели мужчину с низкой сатурацией и температурой 39,8 положили в пустую палату в Коммунарке. "Больница была не так забита. Персонал, по крайней мере в Коммунарке, был очень внимательный: они постоянно ходили, наблюдали, делали КТ, то есть они следили за его динамикой, чтобы там не было никаких ухудшений. Когда он вернулся в Балашиху, уже никому не было интересно [был ли у него коронавирус]". После угроз жалобой в департамент здравоохранения врачи пришли домой к Рите и Михаилу, взяли у него анализы, но результаты не сообщили.
За лето семья успела восстановиться, а когда сняли обязательную изоляцию, Рита с Михаилом вернулись в Москву. Но 4 августа у Михаила заново поднялась температура.
"А у вас послезавтра день рождения! И причина вашей болезни в том, что перед днем рождения всегда, вы должны это знать, у людей обновляется энергия. Значит, она уже вся на исходе, и получается, это такой момент перерождения, – сообщила участковый врач, осматривая Михаила. – То есть люди всегда болеют перед днем рождения, это абсолютно нормально. Вот сейчас вы еще хорошо это все переживете, а когда вы будете постарше, вам будет лет 60, вам нужно будет думать о поездке в Крым на месяц, чтобы поправлять здоровье, потому что каждый год вот так болеть перед днем рождения – плохо!" Врач заставила Михаила подписать бумаги о двухнедельной самоизоляции и ушла, ничего не выписав.
Спустя сутки сильного жара, который не удалось сбить лекарствами, Рита вызвала бригаду "скорой". В ответ на рассказ о весенней болезни медики сообщили супругам, что можно заболеть коронавирусом повторно.
"Они приехали полностью в ковидном обмундировании. Тут же взяли у него экспресс-тест на COVID, кровь из пальца, кровь из вены, сделали ему кардиограмму прямо дома, ну и, собственно говоря, осмотрели. И дальше очень долго, – наверное, час – они переговаривались у нас в квартире, видимо со своими старшими из больницы. Они настаивали на госпитализации, потому что тест, как они сказали, показывает какую-то сомнительную историю – то ли это антитела, то ли это положительная реакция на COVID", – говорит Рита.
"Врачи скорой помощи, спасибо им большое, они были заинтересованы. Они говорят: "Ребят, у вас фиброз легких. Это серьезное заболевание. Вам нужно точно лечиться в больнице. Ни в коем случае не оставаться дома, потому что это может закончиться чем угодно!" И они прямо выбивали, в буквальном смысле, место в этой больнице. А когда его привезли в больницу, в приемное отделение, то вышел какой-то чувак, который такой: "А че приехал, а че тебе здесь надо? Сиди жди". Относились к нему так, как будто он приехал и очень-очень сильные неудобства им доставляет".
Михаила разместили в палате на шесть человек в ГБУЗ имени братьев Бахрушиных. Врачи заверили Михаила, что это отделение для больных пневмонией, а не коронавирусное и бояться ему не стоит. Неделю ему ставили капельницы и делали уколы антибиотиков. Когда результаты КТ были чистыми, его перевели в отдел хирургии, не изменив схему лечения. Причину перевода в другое отделение Рите и Михаилу так и не объяснили. Лишь после выписки они узнали, что первоначально он лежал все-таки в отделении для больных коронавирусом. "Когда я при выписке посмотрела документы, они писали "вирусная пневмония". Но они ему так и не сказали, что с тем тестом на COVID, который они первым брали. Потому что все последующие тесты, которые они делали в больнице, второй и третий, они были отрицательными. А первый вот нет. Даже в карте при поступлении написано "COVID сомнительный". Мы так и не смогли выяснить, это повторный COVID был или нет".
Михаил вышел на работу в начале сентября, но побочные эффекты коронавируса до сих пор тянутся за семьей Риты и Михаила: после вируса у них искажено обоняние, вкусы, пропала выносливость и появилась отдышка.
"Мы к врачам обращались, спрашивали, что происходит, может быть, какое-то лечение, какое-то поддержание, профилактика нужны, чтобы можно было от этого избавиться. Они говорят: "Нет, мы ничего не знаем. Да, есть такие пациенты, которые страдают из-за искаженного обоняния либо из-за его отсутствия. Мы ничего не можем сделать", – рассказывает Рита. Ее мужу выписали витамины "Алфавит" для поддержания здоровья после коронавируса. Рита недоверчиво относится к такому лечению, но не видит другого выхода. Помимо витаминов, неделю Михаил пропил "Флуимуцил" – лекарство, которое принимают для разжижения мокроты. Кашля во время болезни у Михаила не было.
После "столкновения" с российской медициной во время пандемии девушка уверена, что больные стали "обузой" для больниц: "Я думаю, что та больница, которая находилась под прицелом всех видеокамер, которая была у нас эталонной, там, конечно, они внимательно относились, там они свой статус всячески поддерживали. Все остальное касаемо бесплатной медицины, вот этих городских поликлиник и обычных больниц, где работают простые доктора, – это, конечно, полная грусть. Если бы мы сами за свое здоровье не боролись, и очень сильно не переживали, и не были бы в курсе последствий (у нас есть знакомые, которые на ИВЛ лежали, и даже те, кто умер в результате этой болезни), то, я думаю, на нас бы просто забили, особенно в балашихинской поликлинике. Им было абсолютно насрать, по-другому не могу сказать. Мы просто портили им статистику и были для них лишней обузой в этой ситуации. Они выдавали нам какие-то лекарства, антибиотики приносили постоянно – но это лишние доктора измученные, у которых, они говорили, помимо нас, таких же 50 [человек], к которым они ходят через день. А вот эти институты государственные – они совсем не были заинтересованы [в нас]".