На сегодняшний день в России более двух с половиной миллионов людей с ограниченными возможностями здоровья – безработные. Почти 20 миллионов живут за чертой бедности.

В 2015 году в пригороде Петербурга запустилась первая в России "добрая" обувная фабрика – "Тибож". Почти все сотрудники – люди с ограниченными возможностями. Они шили кеды, а за каждую проданную пару вторую дарили нуждающимся. "Тибож" называли "иконой социального бизнеса в России". Проект был эксклюзивным и вдохновляющим. Все были рады, но довольно скоро начались проблемы, проверки чиновников, а потом и суды.

О том, как возник этот проект, и трудностях, с которыми он столкнулся, – в фильме Анны Рудиковой.

"Людям с ограниченными возможностями очень тяжело устроиться. Это единичные случаи – предприятия, которые берут инвалидов", – говорил в интервью сотрудник фабрики Александр Артамонов.

"Сегодня мы научили ребят с ограниченными возможностями шить. Мы можем создать такие же рабочие места для инвалидов практически в любом регионе страны", – делился опытом директор фабрики Станислав Сорокин.

Однако зимой 2018 года фабрика оказалась на грани ликвидации. Суммарный долг перед государством составил девять миллионов рублей. Комитет по труду инициировал проверку в прокуратуре.

Станислава Сорокина обвинили в том, что он, действуя умышленно, из корыстной или иной личной заинтересованности допустил частичную невыплату заработной платы сотрудникам. Так "икона социального бизнеса" оказалась на грани выживания.

"Мы не выплачивали не потому, что жировали. Платить было нечем. Чтобы произвести обувь и научить инвалидов шить, нужны средства. Этот замкнутый круг нам приходилось преодолевать все время: нет заказа – нет денег, нет денег – нет продукта".

Субсидию на запуск фабрики "Тибож" выдал комитет по труду и занятости населения Петербурга. Шести миллионов хватило на покупку старого литьевого станка, швейных машин и аренду помещения. Когда фабрика еще только выходила на рынок, комитет начал проверки и требовал вернуть бюджетные деньги.

Причиной судебных исков стала неполная загруженность рабочих мест, которая была прописана в договоре финансирования. Но направлять сотрудников на работу должен был комитет через агентство занятости. Тем не менее вся ответственность легла на создателя доброго дела.

Прокурор дал социальному предпринимателю месяц на то, чтобы закрыть миллионные долги. В противном случае ему грозило до трех лет лишения свободы и закрытие проекта.

После возбуждения еще и уголовного дела Станислав отдал все необходимое своему заместителю Ольге, чтобы его подопечные могли шить хотя бы тапки. Он остался один спасать свое доброе дело.

"Было два цеха, было оборудование, были люди. Если бы пошла какая-то реальная поддержка от государства, от бизнеса, по-другому бы все выглядело, – рассказывает Ольга. – Вот все наши ребята: Сашка – жертва ДТП, вот Анатолий работает и курьером, и делопроизводителем – у него опорно-двигательный аппарат нарушен. Вот у нас Васенька, Леночка и мой сын Данька – это наши глухие ребята. Они все инвалиды третьей группы. У них пенсия 5600 рублей. КПД у них небольшой, но это как раз те люди, ради которых это все делается".

Быстро найти новые заказы Стасу не удалось. Старое оборудование никто не выкупал. Банки не кредитовали благотворительные организации.

Однако у Стаса все получилось. Научив инвалидов шить кеды, выиграв судебное дело у правительства и отдав долги по зарплате, Станислав Сорокин стал первым, кто создал судебный прецедент для развития социального бизнеса в России.