В Москве судят режиссерку Женю Беркович и сценаристку Светлану Петрийчук. Процесс уже почти неделю идет во 2-м Западном окружном военном суде в Москве. Их дело рассматривает военный суд, потому что режиссерку и сценаристку обвиняют по "террористической" статье – части 2 статьи 205.2 УК РФ. По версии следствия, спектакль "Финист Ясный Сокол", поставленный Беркович по пьесе Петрийчук о женщинах, которые ищут в интернете любовь, а находят вербовщиков так называемого "Исламского государства", или ИГИЛ, представляет собой "публичное оправдание и пропаганду терроризма". Спектакль поставили в 2020 году. Его играли в Москве, а также на гастролях в Екатеринбурге и Санкт-Петербурге до декабря 2022 года. "Финист Ясный Сокол" получил "Золотую маску" (премию, учрежденную Союзом театральных деятелей при поддержке Минкульта) и положительные отзывы критиков.

На первом заседании выяснилось, что обвинение не только считает Петрийчук и Беркович "оправдывающими" терроризм, но и называет их радикальными исламистками. Обе они, согласно тексту обвинения, совершали свое "преступление" (Петрийчук писала пьесу, а Беркович подбирала актрис и ставила спектакль), "разделяя крайние, агрессивные формы ислама, исповедуя идеологию насильственного воздействия на органы государственной власти". По мнению следствия, Беркович и Петрийчук причастны еще и к тому, что их спектакль появился в интернете, – и это позволило обвинить их по более тяжкой статье: им грозит не 5 лет лишения свободы, а 7 лет. Обе они в СИЗО уже больше года, с 5 мая 2023-го.

"Мне понятно обвинение просто потому, что я умею читать. Мне абсолютно непонятно, какое отношение этот набор слов имеет ко мне, – прокомментировала услышанное в суде Женя Беркович. – Я поставила спектакль с целью профилактики терроризма, и именно таким он и получился". "Целью написания пьесы было, конечно, не оправдание запрещенной в России организации, была цель подсветить, что есть вот такая социальная проблема, предупредить подобные ситуации, – сказала в суде Светлана Петрийчук. – Виновной себя не признаю".

Заседания по их делу идут каждый день, с понедельника 20 мая. В суд пришли восемь актрис, принявших участие в спектакле, – и каждая рассказала судье Юрию Массину и прокурору Екатерине Денисовой, в чем был смысл "Финиста Ясного Сокола", который они играли три года. Мы публикуем эти рассказы с сокращениями, цитируя их по онлайн-трансляциям издания "Медиазона" и телеграм-каналу защиты Беркович.

Мариэтта Цигаль-Полищук: "[Спектакль] специально сделан, чтоб предостеречь от подобного"

"Любимовка" позвала меня почитать пьесу. Посидели, почитали, потом было обсуждение, на котором все говорили о том, как важно сделать этот спектакль, чтобы предупредить подобное поведение девушек", – рассказала московская актриса Мариэтта Цигаль-Полищук, известная многим российским зрителям по сериалу "Раневская". Цигаль-Полищук помогает семье Беркович заботиться о приемных дочках Жени, пока та сидит в СИЗО. Она и другие актрисы, отвечая на вопрос прокурора, говорили о своей дружбе с Беркович. Все они участницы независимого театрального проекта "Дочери СОСО", который Беркович возглавляла до своего ареста.

Цигаль-Полищук рассказала, что "все были Марьюшками": так в спектакле называют девушек, истории которых пересказывают актрисы, то перевоплощаясь в своих героинь, то отстраняясь от них. Часть историй были сразу написаны в пьесе, другие добавились по мере работы над спектаклем:

"Монологи мы искали в интернете, – объясняла актриса. – Я буквально в поисковике вбивала: "Девушки, которых обманным путем…" – и т.п. У меня была девушка Милана, которая так уехала в Дагестан, но потом вернулась".

– Расскажите о вашей Марьюшке, – попросила прокурор.

– Она работала в парикмахерской, занималась волосами, любила все эти запахи. Но у нее никогда не ладились отношения с противоположным полом. Она переехала в Москву, ее взяли в салон. И однажды в сети, в ВК ей написал неизвестный человек, с которым она стала общаться. И он потихоньку стал рассказывать ей про ислам и звать к себе. Линия моей Марьюшки заканчивается на ее словах: "Я приеду". Такой неизвестный конец.

– Известно ли вам о том, что спектакль пропагандирует терроризм?

– Нет, ровно наоборот, он специально сделан, чтобы предостеречь от подобного.

Вопросы стоящей на свидетельском месте актрисе задавали и защита, и сама Женя Беркович.

– Ты когда-нибудь хотела подражать своей героине?

– Нет! И нет ни одной героини в этом спектакле, которой хотелось бы подражать.

– Скажи, кто такой Финист?

– Это никто. Это несуществующие персонажи. Для нас, актрис, это были вербовщики, настоящие психологи. Для наших героинь они были вымышленными идеалами.

Мариэтта Цигаль-Полищук также рассказала, что зрители, видевшие спектакль, благодарили ее и говорили, "как это важно делать, чтоб такого не происходило".

– Звучат ли в спектакле уголовные статьи, по которым наказывают героинь спектакля? – уточнила у свидетельницы Женя Беркович.

– Да, много раз, даже хором.

– Кто-то из героинь получает срок за содеянное?

– Да, несколько героинь получают по сюжету реальные сроки. В спектакле очень четко показывается, к чему может привести подобное.

– Есть ли в спектакле хоть одна история о том, что какая-то женщина уехала в Сирию и там стала счастливой?

– Нет, никто.

Юлия Скирина: "Они просто искали любви"

Юлия Скирина – это сценический псевдоним Юлии Витковской, в суде она выступала под своей настоящей фамилией. В спектакле "Финист Ясный Сокол" она тоже играла Марьюшку – но с другой историей. "У моей героини есть монолог, который не существовал в пьесе, он был создан мной совместно с Женей, мы нашли его в интернете", – рассказала Юлия.

– У вас данный спектакль формировал мнение о том, что собирательный образ вашей героини оправдывают или пропагандируют терроризм? – поинтересовалась у свидетельницы прокурор.

– Можно повторить вопрос?

Прокурор повторила.

– Они просто искали любви, – ответила Юлия.

– Это спектакль о любви?

– Да.

По просьбе прокурора и судьи актриса зачитала свой монолог полностью с экрана мобильного. "Довожу до сведения участников процесса: свидетель использует 13-й айфон. Довожу до сведения участников процесса, на экране находится текст: первое слово – "Юля", последнее слово – "судимость", – сообщил судья Массин, и свидетельница начала читать:

"Когда он это сделал, он сообщил мне, что я его жена, никакого греха нет в нашем общении и что мы можем общаться. Я как себе жизнь представляла? Будем как мирные жители, жить в домике. Ходить в магазины, кушать, там, развиваться, я не знаю, воспитываться. Я себе не представляла войны, какого-то ограничения, страха, какую-то резню, какие-то бомбежки. Все эти видео, которые ИГИЛ публикует, как там хорошо, люди всем живут, всем помогают, и все по шариату. Это все рассчитано на людей, которые находятся в России или в других городах, которые еще не находятся в Сирии. Если кто думает, что там будет получать, зарабатывать, как многие туда едут, миллионы, пусть даже не надеется, там этого нет.

У меня был грудной ребенок. Ну, соответственно, что я кушала, то и она кушала. Соответственно, она недобирала в весе, недобирала витаминами, то есть она была неподвижная какая-то, мышцы у нее были атрофированы. Ничего там не видят дети. Они сидят дома, у них нет нормальных игрушек, у них нет нормального образования, у них нет нормальной еды, у них нет нормального медицинского обслуживания. Мы голодали, то есть могли даже периодически забыть про нас, не привезти продукты. А если требовать – начали бы говорить, что я не на истине. Просто бы отобрали у меня ребенка, и все. В тюрьму бы посадили. И муж бы избил. Там же муж имеет право поднять руку на жену: значит, заслужила. Или если он хочет иметь с ней какие-то сексуальные отношения – всегда имеет право.

А потом... От ударной волны сначала выбило, ну, в одной комнате окна. Трубы поразрывало там, двери повыбивало. У меня сын убежал, он оказался возле двери входной, и дверь входная на него упала. Муж пришел и сказал, что наши отказались и мы никуда не уходим, мы остаемся. Он начал объяснять, что это религия, что это такой наш путь, значит, умрем, умрем здесь. Да, то есть нам в кафир возвращаться нельзя, это большой грех. Он сказал, что каждый должен себя взорвать, он мне приготовил пояс. Ну я, конечно, глупый ему вопрос задала: "Зачем?" У меня это выскочило: "Зачем?" Он: "Как зачем?" Он сказал: "Всегда носи его с собой". То есть даже по дому. И вот я бегу и понимаю. Я понимаю, если он сейчас меня догонит, это будет просто крах, он меня вот тут убьет, а детей просто заберет. Я не понимала. Я думала, они стреляют в кого-то сзади, кто-то бежит. Я просто к ним шла дальше. Я понимала, что пули как-то рядом, слышала эти свисты. Но я не понимала, что в нас. Вот здесь теперь. Как-то обживаемся. Ребенка воспитываю, какие-то планы. Работа вся мне не подойдет, опять же я всем не подойду, так как я уже с судимостью".

– Вы бы хотели повторить судьбу вашей героини? – уточнила после услышанного адвокат Ксения Карпинская.

– Нет.

– А кто-то вам писал после спектакля? Кто-то хотел бы повторить?

– Нет.

Отвечая на вопрос другого адвоката, защитницы Светланы Петрийчук Марии Куракиной, Юлия Витковская ответила, что целью спектакля было показать, что "надо быть очень бдительным и осторожным, когда знакомишься в интернете". "Надо всегда обращаться за помощью, не бояться. Чтоб тебя потом не осудили и не дали огромные сроки".

Анастасия Сапожникова: "Это профилактический спектакль"

Актриса Анастасия Сапожникова играла в спектакле судью, которая допрашивает Марьюшек и объявляет им приговоры. "Это отчасти история про Варвару Караулову", – заметила Сапожникова во время допроса.

– А кто вам рассказал про Варвару Караулову? – поинтересовалась прокурор.

– Мы стали интересоваться, искать информацию. И первая появилась история Варвары Карауловой. Я и раньше знала про эту историю, но особо не вчитывалась.

– Озвучивались ли в вашей постановке сроки наказания Варвары Карауловой?

– Я Марьюшке давала семь лет.

– Марьюшка – это Варвара Караулова? Прототип?

– Ну, это не калька.

– Считаете ли вы, что спектакль говорит о девушках, которые пересекают границу РФ, чтоб вступить в ИГИЛ, и оправдывает терроризм, террористическую деятельность?

– Они не уезжают чтобы вступить в ИГИЛ, они не знают об этом. Они уезжают из-за любви. Ну кто захочет в ИГИЛ поехать?

На многочисленные уточняющие вопросы об одобрении действий героинь или оправдании терроризма в спектакле Анастасия Сапожникова тоже отвечала отрицательно. Путь Марьюшек она бы повторять не хотела.

"Это чудовищно. В конце спектакля она потерпела крах, ей дали срок, – объясняла актриса. – Никто же не хочет садиться в тюрьму – кому надо подражать? Это профилактический спектакль. Чтобы предостеречь девушек, женщин. Мы им давали звоночки, как не вляпаться. Мы показали, как женщины попадают в такую ситуацию. Это же через интернет [происходит]. Дичь в том, что они их не видят, а там сидят психологи. Надо быть осторожной в поисках счастья".

– Скажите, пожалуйста, судья [в спектакле] положительная или отрицательная? – спросил у Сапожниковой адвокат Сергей Бадамшин, защищающий Светлану Петрийчук.

– А вы какой: положительный или отрицательный? – ответила Анастасия и добавила: "Иногда я играла страшного судью! Ну потому что в суде страшно! Для тех, кто никогда не был в суде, суд – это страшно".

– Какие-то рецензии, какие-то отклики на спектакль вы читали, слышали?

– Конечно, мы даже общались со зрителями. Интересно, что женщины все понимали, о чем. Плакали. А мужчины, наоборот, говорили: "Бабы – дуры". Ну мы, на самом деле, для женщин это и делали.

Маргарита Толстоганова: "Духовник сказал: "Хорошая история". И благословил"

Маргарита Толстоганова рассказала в суде, что монолог для своей героини – еще одной Марьюшки – нашла в интернете сама. Они с Беркович отредактировали текст и переписали историю французской журналистки:

"Моя героиня журналистка. Она хотела получить работу, но ее было трудно найти. Она решила, что она как фрилансер соберет материал в Сирии, потом принесет его редактору и ее возьмут на работу. Она была одержима идеей собрать материал, который был очень значимый. Она готовилась к отъезду. Она переписывалась с боевиком. Она понимала, с кем переписывается. Она создала поддельный аккаунт, к ней постучалось много радикальных молодых парней. Но внезапно ей написал сам боевик, она это поняла. И решила с помощью него попасть в Сирию, ближе к ИГИЛ (запрещенной в РФ организации), собрать материал и уехать как можно скорее".

– К какой религии вы принадлежите? – уточнила у свидетельницы адвокат Беркович Ксения Карпинская.

– Я христианка. Православная.

– А Женя Беркович?

– Мне всегда казалось, что она веселая атеистка.

В ответ на уточняющий вопрос самой Беркович Толстоганова поделилась историей о том, что обсуждала предложение играть в спектакле со священником – своим духовником: "Вообще, когда какие-то новые работы в театре или личная история, я всегда советовалась с духовником. Рассказала ему историю, рассказала, что доверяю режиссеру. Он сказал: "Хорошая история". И благословил".

– Спектакль, на ваш взгляд, оправдывает брак с террористами ИГИЛ? – спросила прокурор Денисова.

– Ни в коем случае. Наоборот, предостерегает от того, чтоб попасться на удочку.

По мнению Маргариты Толстогановой, спектакль они с режиссеркой и актрисами поставили, чтобы "предостеречь девушек, уязвленных своим одиночеством, покинутых": "Предостеречь об опасности, что легко попасть на крючок вербовщиков в социальных сетях".

Наталья Сапожникова: "Я считаю, что они сделали плохо, короче. Но знаю типажи таких женщин"

"У меня была самая молодая неопытная героиня, которая только рассталась с парнем. Она переживала мини-депрессию. И случайно познакомилась в ВК с парнем. Она там слушала музыку. Ей написал парень, она излила ему душу. И так они познакомились", – рассказывала в суде о своей Марьюшке 28-летняя актриса театра и кино Наталья Сапожникова.

Как и коллеги, в процессе подготовки спектакля она читала о завербованных девушках и женщинах в интернете, в том числе об истории Варвары Карауловой.

– Приговор в спектакле – это реальный срок Варвары Карауловой? – уточнила прокурор.

– Я не знаю ничего про приговоры, я обращала внимание только на историю девушки, – призналась актриса.

– Считаете ли вы, что спектакль несет в себе оправдание того, что девушки вступают в отношения с членами запрещенной в РФ террористической организации?

– Нет, тут нет оправдания.

– Вы бы хотели повторить судьбу этих девушек? – подключилась к допросу адвокат Карпинская.

– Ни в коем случае.

– Вы как-то оправдывали для себя поступки этих девушек?

– Даже не думала об этом. Я им сочувствую, я понимаю эту ранимую позицию. Понимаю, как можно в эту ловушку попасть. Я считаю, что они сделали плохо, короче. Но я знаю типажи таких женщин.

В ответ на вопрос судьи о мотивации Марьюшек Сапожникова сказала: "Дыру в сердце закрыть на время", – добавив, что ее героиня по сюжету пока даже не собирается никуда ехать, просто мечтает "о принце". "Она маленькая, у нее нет особого опыта в общении с противоположным полом".

Светлана Сперанская: "Все эти девушки попали в беду"

"Изначально я не была актрисой, – рассказала в суде Светлана Сперанская. – Я пришла в качестве педагога по вокалу. Но после того, как мы вышли из онлайна, Женя предложила мне стать вторым составом Мариэтты. Я начала придумывать свой монолог, искала то, что есть в доступе в интернете. Собирала как пазл".

Сперанская отметила, что все Марьюшки в спектакле были разными, "но к каждой из них вербовщики нашли свой ключ".

– Вам известно, спектакль оправдывает девушек, вступающих в отношения с членами ИГИЛ?

– Нет, как раз наоборот, все эти девушки попали в беду. Ни одна в итоге не оказалась счастлива.

– В твоем монологе у твоей героини идет речь о какой-то неприятной ситуации, связанной с мужчиной? – спросила у актрисы Женя Беркович.

– Да.

– Речь обо всех мужчинах в России?

– Нет, только об одном.

Ира Сова: "Я играла христианского святого, который пытался уберечь девушек"

Актриса Ирина Шушлебина играет в театре под псевдонимом Ира Сова. Она знакома с Женей Беркович с 2017 года и знает ее дочерей. Отвечая на вопросы в суде, она со смущением признавалась, что не помнит никаких дат, включая дату премьеры "Финиста Ясного Сокола". В спектакле Ирина играла блаженного Августина.

– Расскажите подробнее о вашей роли, – попросила прокурор.

– Я играла христианского святого, который пытался уберечь девушек, предостеречь, наставить на путь истинной христианской веры. Он как ангел выступал.

– Роль была взаимозаменяемой?

– Нет, я играла без состава.

– Где вы играли?

– В Боярских палатах, в пространстве "Внутри", в Екатеринбурге, в Санкт-Петербурге.

– Считаете ли вы, что в спектакле содержится пропаганда ухода российских девушек для вступления в брак с представителями преступной запрещенной организации?

– Конечно нет, я бы там не участвовала.

Леоника Константинова: "Я теперь тоже не подтверждаю запросы в друзья от неизвестных"

Леоника Константинова играла роль одной из Марьюшек, меняясь с Натальей Сапожниковой. Она тоже готовила свой монолог сама: "Женя дала задание подготовить монологи".

– О чем было задание найти монолог?

– Как девушки в интернете попадаются на удочку вербовщиков. Я посмотрела сериал на канале "Россия 1", почитала в официальных источниках реальные истории. И сделала монолог, прислала Жене.

– Расскажите о своем персонаже.

– Я играла Марьюшку, это молодая наивная девушка. Мой монолог писался, чтобы показать подробно ее историю: как проходило ее детство, в каком она эмоциональном состоянии, какие у нее травмы. Почему она ведется на незнакомого человека, почему она думает, что это хороший человек, который может стать ее мужем.

– По вашему субъективному мнению, содержатся ли в спектакле предпосылки оправдания или пропаганда террористической деятельности?

– Нет, совершенно противоположно.

– Вы основываетесь на личном мнении?

– Да, и мнении моих друзей, которые посмотрели спектакль. Я теперь тоже не подтверждаю запросы в друзья от неизвестных мне людей.

Отвечая на вопросы об отзывах на "Финиста", которые она получала, Константинова рассказала, что ее "все благодарят и говорят, что это очень важная тема".

– Считаете ли вы правильным выбор Марьюшек? Их отъезд.

– Нет, конечно. Это необдуманное, детское (фигурально выражаясь), нездоровое поведение.

Театральный критик Николай Песочинский: "Это драма обманутых иллюзий"

Все допрошенные в суде актрисы были вызваны прокурором, то есть стороной обвинения. 22 мая, в среду, вне очереди допросили и первого свидетеля защиты – профессора театроведческого факультета Российского государственного института сценических искусств в Санкт-Петербурге Николая Песочинского. Театровед пять раз был в жюри "Золотой маски", в том числе и в том году, когда премию получил "Финист Ясный Сокол". Он рассказал, что "Золотая маска" – единственная в России национальная театральная премия, жюри которой утверждает Союз театральных деятелей министерства культуры. Жюри собирается несколько раз, его участники обсуждают номинантов, а голосуют тайно, на именных бюллетенях. Результат становится известен во время вручения премии.

Об оправдании терроризма во время обсуждения "Финиста Ясного Сокола" члены жюри не говорили, сказал Николай Песочинский: "Никто этого не увидел". Оценки членов жюри были "только положительными".

"Это драма обманутых иллюзий", – охарактеризовал спектакль критик. Песочинский добавил, что в "Финисте" поднимается вопрос "философии выбора, философии доверия".

"Нам критическую статью не надо," – прервал его судья Массин. Тогда критик начал объяснять, почему актрисы играют в этом спектакле именно так, как они играют.

"Можно играть с оправданием, когда что-то вызывает у нас глубокое сочувствие, симпатию, понимание. В данном случае мы имеем дело с более современным типом театра, когда героини отстраняются от персонажа", – цитирует Песочинского "Медиазона". Он подчеркнул, что отстранение Марьюшек помогает зрителю оценить происходящую трагедию.

Песочинский отметил, что в спектакле и пьесе четко сказано, что героини – наивные девушки без политических целей и политической позиции. "Никто из персонажей никогда не говорит ничего политического. Никаких политических ориентаций у этих женщин нет. Это твердо", – сказал свидетель. И добавил: "Нигде никогда не высказывается, что они разделяют, поддерживают или хотя бы понимают политическую позицию своих мужей".

Обратив внимание на то, что прокурор Денисова во время его выступления смотрит в телефон, театровед упомянул, что на спектакле "Финист Ясный Сокол" таких зрителей не было: все очень эмоционально реагировали, смеялись, ужасались. По мнению Николая Песочинского, никто из зрителей "категорически" не может захотеть повторить то, что делают героини: "Смысл этого спектакля, что это путь в никуда!"

***

Судебное следствие по делу Светланы Петрийчук и Евгении Беркович продолжается в суде каждый день с 10 утра. По коридорам они проходят в молчании: приставы военного суда пригрозили не пускать в зал заседаний тех, кто будет им хлопать или кричать слова поддержки.