Народный депутат Украины Виктор Медведчук, которого в СМИ называют не иначе, как "кум Владимира Путина", подал иск к журналисту Вахтангу Кипиани за публикацию книги об украинском диссиденте Василии Стусе. На 14 августа 2020 года назначено очередное заседание суда, на котором, как ожидается, вынесут решение по существу.
В книге Кипиани есть описание судебного процесса над Стусом – на 90% она состоит из рассекреченных материалов из архива СБУ (бывший архив КГБ). Диссидента судили в 1980 году. А молодой юрист Виктор Медведчук был его назначенным адвокатом – и касаясь его роли в этом процессе, Кипиани пишет, что Медведчук представлял Стуса в суде против его воли, во всем соглашался с обвинением и даже не пытался облегчить участь подсудимого. Депутат требует запретить распространение книги и выплатить ему компенсацию за поруганные честь и достоинство.
Диссидент Стус и его дело
Советский и украинский диссидент и поэт Василий Семенович Стус в своих произведениях критиковал советский строй. Писал письма в ЦК Компартии, в которых осуждал возвращение тоталитаризма после периода "оттепели", а также участвовал в правозащитной деятельности. Первый пятилетний срок Стус получил в 1972 году за сборники стихов "Зимние деревья" и "Веселое кладбище" (по статье об антисоветской агитации и пропаганде). Осенью 1979 года он вернулся в Киев после лагеря и ссылки, а в мае 1980 года был снова арестован. Обвинение аналогичное – антисоветская агитация и пропаганда (статья 62 УК УССР).
24 сентября 1980 года Киевская городская коллегия адвокатов выдала ордер № 058310, на основании которого делом занялся адвокат Медведчук В.В.
Писатель и друг Стуса Евгений Сверстюк утверждает, что сразу же после знакомства с Медведчуком Стус отказался от его услуг как адвоката, поскольку считал, что перед ним "человек комсомольского типа, [который] не хочет его понимать и не интересуется его делом". За три недели до вступления Медведчука в дело диссидент писал заявление с просьбой о предоставлении ему международного адвоката из организации "Пен-клуб" или из "Международной амнистии". Назначенный против воли обвиняемого Медведчук не взял самоотвода: заявил, что "это право подсудимого, и я полагаюсь на усмотрение суда".
Позиция Стуса на суде – он ни в чем не виновен: "В чем именно меня обвиняют – мне понятно, но я себя виновным не признаю". Среди доказательств обвинения – показания свидетеля Николая Сирыка, который утверждал, что Стус подговаривал его совершать террористические акты против Советского Союза. Стус заявил, что с Сирыком лично не знаком и считает его провокатором. Медведчук, пишет Кипиани со ссылкой на протоколы суда, не задавал свидетелю вопросов и не пытался подвергнуть его показания сомнению. Но, например, задавал уточняющие вопросы диссидентке Михайлине Коцюбинской, которая давала в суде позитивную характеристику Стусу.
Еще одна свидетельница, Светлана Кириченко, отказалась давать показания из солидарности со Стусом. Когда судья пригрозил возбудить против нее уголовное дело за отказ от дачи показаний (статья 179 УК УССР), адвокат подсудимого Медведчук не стал протестовать и заявил, что "полагается на усмотрение суда". В итоге Кириченко получила три месяца исправительных работ.
В заключительном слове адвокат Медведчук признал квалификацию действий Стуса верной, после чего попросил учесть состояние его здоровья и отношение к работе для смягчения приговора. Он добавил, что с учетом этих фактов "приговор будет обоснованный и справедливый", говорится в книге.
В октябре 1980 года Василия Стуса приговорили к 10 годам заключения и 5 годам ссылки. Домой он уже не вернулся. 4 сентября 1985 года Стус погиб в карцере тюремного учреждения "Пермь-36".
Что мог сделать адвокат в политическом процессе восьмидесятых
Диссидент Юрий Бадзьо, осужденный в то же время, когда судили Василия Стуса, вспоминает, что в те годы адвокат мог не много, в лучшем случае – смягчить приговор. Автор книги Вахтанг Кипиани в разговоре с корреспондентом Настоящего Времени рассказал, что были случаи, правда немногочисленные, когда адвокаты диссидентов качественно защищали своих клиентов: собирали доказательства, указывали на неточности в показаниях и занимали активную позицию в суде. Это в итоге не приводило к отмене приговора, но адвокаты выполняли свой долг.
В 1990 году прокурор Михаил Потебенько опротестовал осуждение Василия Стуса, заявив, что в действиях последнего не было состава преступления: "Публичных призывов к насильственным действиям с целью подрыва и ослабления советской власти не высказывал". Верховный Суд УССР 2 августа 1990 года отменил приговор, и дело закрыли из-за отсутствия состава преступления. Суд повторил аргумент Потебенько и добавил, что "Стус боролся за становление демократических принципов общества, против нарушений, допущенных в то время, допустимыми методами".
Вахтанг Кипиани не единственный, кто попытался проанализировать действия Виктора Медведчука с точки зрения адвокатской этики – пусть даже речь и шла о 1980 годе. Киевские адвокаты Роман Титикало и Илья Костин в своем разборе приходят к выводу, что Медведчук имел правовые механизмы для защиты подсудимого. Они указывают, в частности, что реабилитация Стуса произошла в советское время, когда Уголовный кодекс и статья, по которым его осудили, были еще в силе. Эксперты также ссылаются на статью 23 Основ уголовного производства СССР: "Защитник обязан использовать все указанные в законе средства и способы защиты в целях выяснения обстоятельств, оправдывающих обвиняемого или смягчающих его ответственность, и оказывать обвиняемому необходимую юридическую помощь".
Медведчук, согласно протоколу, не подал ни одного протеста, ходатайства, жалобы, пояснения или доказательства. Кроме того, он вопреки воле подозреваемого признал его вину. Это, по мнению Титикало и Костина, противоречит статье 7 Закона СССР "О адвокатуре в СССР". В подтверждение своих слов эксперты приводят разъяснения классика советской правовой мысли, член-корреспондента АН СССР Михаила Строговича, который писал свои монографии по состязательному процессу еще в 1950-е годы: "Если обвиняемый не признал себя виновным, отрицает предъявленное обвинение, то адвокат ни при каких условиях не может занять иную позицию в деле, он обязан доказывать невиновность своего подзащитного".
Поведение Медведчука юристы Титикало и Костин расценивают как нарушение профессионального долга. При этом они ссылаются на работу Гинбурга, Поляка и Самсонова "Советский адвокат" (вышедшую в издательстве "Юридическая литература" еще в 1968 году) и на статьи уже упомянутого Михаила Строговича, который писал, что если обвиняемый не признает вины, а адвокат признает, то действия защиты в таком случае квалифицируются как обвинение.
Иск Медведчука
Книга Вахтанга Кипиани вышла в Украине в 2019 году. В издании приводятся протоколы судебных заседаний, расписки, заявления, показания свидетелей, письма поэта из тюрьмы, воспоминания его родственников и друзей, а также интервью сокамерника Стуса – российского политзаключенного Леонида Бородина.
Иск с требованием запретить издание и распространение книги "Дело Василия Стуса" поступил в Дарницкий районный суд Киева в августе 2019-го. Истец – Виктор Медведчук – требует также защитить его честь, достоинство и деловую репутацию. Депутат считает некорректными следующие фразы:
- "...распинал поэта назначенный государством адвокат Медведчук";
- "... Вите, который воспитывался в семье политического репрессированного (говорят шуцман) [шуцман – сотрудник полиции охраны Третьего рейха]";
- "...была ли возможность у Стуса выбрать "меньшее зло". Однако является фактом, что предоставленного, поддерживаемого госбезопасностью адвоката звали Виктор Медведчук";
- "Адвокаты откровенно "отрабатывали номер", не забывая, правда, сдирать гонорары с убитых горем семей...";
- "...шестерка коммунистической системы Медведчук...";
- "..."сын полицая"...";
- "...Медведчук на суде признал, что все "преступления", якобы совершенные его подзащитным, "заслуживают наказания";
- "...он фактически поддержал обвинение. Зачем прокуроры, когда есть такие безотказные адвокаты?"
В интервью Радио Свобода в 2013 году Медведчук комментировал дело Стуса и настаивал, что не нарушил адвокатских норм и адвокатской этики: "Он был осужден в соответствии с теми законами, которые действовали на то время. К сожалению, он умер, но был реабилитирован только в 1989-1991 годах, когда отменили эту статью. Не потому, что в его действиях не было состава преступления на то время, а потому, что отменили статью, и он перестал быть осужденным".
Но это утверждение не соответствует формулировке, которую в решении о закрытии дела Стуса использовал Верховный суд в 1990 году. Корреспондент Настоящего Времени не смог связаться с Виктором Медведчуком, чтобы он прокомментировал этот нюанс. На момент выхода материала редакция не получила ответа на официальный запрос о комментарии.
В том же интервью для Радио Свобода Медведчук сообщил, что не чувствует вины относительно участия в процессе Стуса: "Я могу смотреть в глаза и говорить о том, что относительно Василия Стуса никакой вины – ни внутренней, ни внешней – я не испытываю и никогда не испытывал".
Позиция Вахтанга Кипиани
Если суд в Киеве встанет на сторону депутата, журналист и автор книги намерен отстаивать свое право на свободу слова во всех инстанциях – включая Европейский суд. С претензиями экс-адвоката, а ныне народного депутата, Кипиани не согласен.
По его словам, как минимум две фразы из тех, которые оспаривает Медведчук, вырваны из контекста, и речи об истце в них вовсе нет. Одна из них – "адвокаты отрабатывали номер". Кипиани говорит, что в этом предложении речь шла о других адвокатах диссидентов, а не о Медведчуке. Другая – фраза "сын полицая": в книге говорится о том, что Медведчук был сыном политрепрессированного, а его при этом называли "сын полицая". Остальные эпизоды, говорит автор, являются оценочными суждениями.
"Их сторона протестует против фразы, что Медведчук был шестеркой коммунистической системы. Они утверждают, что поскольку он не состоял в партии, то и не был шестеркой. А мы утверждаем, что наличие партбилета не обязательно, чтобы быть шестеркой. Они отрицают, что он сотрудничал с КГБ, а мы говорим: "Покажите справку, что он не сотрудничал с КГБ". Ну то есть это разговор ни о чем", – пересказывает Кипиани происходящее в прениях сторон.
Фактически Медведчук уже проиграл, уверен журналист: "Ведь что он, по сути, требует? Запретить распространение книги. А мы уже продали около 15 тысяч экземпляров и провели более трех десятков презентаций в четырех странах мира. Книга очень хорошо разошлась. Теоретически он может добиться ареста остатков тиража на складе, если они, конечно, к тому моменту еще будут".
Конфликт с историей: вырезанные сцены из фильма о Стусе
Судебная тяжба с журналистом Кипиани – не первая попытка Медведчука запретить увековечивать его роль в деле диссидента Стуса. В 2018 году в Украине снимали художественный фильм про поэта. На экраны картина вышла в 2019 году под названием "Заборонений" ("Запрещенный").
Как рассказал актер Геннадий Потапенко, из ленты убрали все сцены, связанные с Медведчуком. "Я читал сценарий фильма. Там была сцена последнего суда над Стусом. Именно того суда, который не признавал Стус, но его адвокат, товарищ Медведчук, признал не только суд, но "вину" Стуса. Недавно я заметил, что сцены суда в фильме уже нет. Спросил у актеров, которые играют в фильме. Они подтвердили, что сцены суда уже нет. Даже такого персонажа, как Медведчук, в фильме нет. Однако кастинг на него был, актера нашли, и он готовился к съемкам". Как утверждают участники съемок, "продюсерам позвонили из администрации Медведчука" и сказали, что если они хотят доснять картину и не хотят провокаций, то нужно убрать сцену суда".
Информацию про удаление сцены суда подтвердил и продюсер фильма Артем Денисов. Однако он объяснил это сокращением общего хронометража ленты. Утверждение о давлении со стороны Медведчука он назвал фейком.
Сам Виктор Медведчук 25 августа 2018 года сказал, что ничего не знал о съемках картины, а публичный конфликт вокруг своего имени назвал "провокацией американцев". Но за две недели до этого комментария Медведчука – 12 августа 2018 года – его адвокат Игорь Кириленко опубликовал заявление. В нем говорилось: "[В случае] выхода в прокат фильма с недостоверной информацией о Викторе Медведчуке, я оставляю за собой право на соответствующие правовые действия, в том числе направленные на запрет через суд демонстрации подобного фильма".
