Белорусская служба Радио Свобода выпустила документальный проект об условиях в женской колонии №4 в Гомеле. В этой колонии отбывают срок политик Мария Колесникова, журналистка Катерина Андреева и другие политзаключенные. Женщины-политзаключенные, уже вышедшие на свободу, рассказали автору проекта, журналистке Виолетте Савчиц, о жизни в колонии и о том, что помогало им сохранить человеческое достоинство за решеткой.
"Мы просто там не имеем выбора. У тебя нет права на твое тело. У тебя нет права на твои мысли. У тебя нет права выбирать, что-то", – рассказывает фем-активистка Дарья Афанасьева.
Блогер Ольга Токарчук так описывает гомельскую колонию: "Это гиперужас, это гиперстрашно, потому что все – несправедливо. Все ужасно. Там надо все сносить. Все менять абсолютно: подходы к женщинам, к их труду, ко всему. Тюрьма есть тюрьма".
Одно из страшных воспоминаний вышедших на свободу женщин – еда.
"Самое невыносимое – это еда. Я не знаю, как другие, я ничего… Я ходила полуголодная там. Утром еще можно было съесть там кашу, она молочная была, и белый хлеб с чаем. А потом – как день удастся. Например, берешь жаркое по-домашнему: картошка еще целая, пока не видишь, то можешь есть. А там – достаешь червяка вместо мяса", – рассказывает пенсионерка Галина Дербыш.
"Ты берешь мешок из-под картошки. Поднимаешь его вот так – и все просто стекает вместе с гнилью. И ты понимаешь, что ты и твой отряд не будет есть картошку еще две недели, потому что ты приходишь и говоришь: "Девчонки, там…не едим короче", – вспоминает Дарья Афанасьева.
Другое страшное воспоминание – холод.
"Эта камера – это ледяной дом. Еще плюс холодная вода, которую ты вынужден там пить и руки ею мыть. Все сделано для того, чтобы человек пропал от этого холода", – говорит активистка Полина Шарендо-Панасюк.
От невозможности согреться не получалось и заснуть, рассказывает преподавательница Наталья Дулина: "Если я сплю в холоде – я не могу заснуть. Конечно, где-то я моментами засыпаю, но это не нормальный сон. То есть – это уже не наказание, а это уже жестокое обращение".
Замглавы администрации Александра Лукашенко Ольга Чуприс, которая побывала в колонии №4 в Гомеле в 2024 году, назвала условия в ней "домашними": "Полноценное питание, залы для занятия спортом, творчеством, рукоделием – понятно, что нет свободы, но внутри создано все, чтобы осужденные могли быть здоровыми, развиваться, чтобы могли почувствовать себя личностью".
Правозащитники, на основании множества свидетельств побывавших там заключенных, придерживаются другого мнения и приравнивают условия в гомельской колонии и других местах лишения свободы в Беларуси к пыточным. Они требуют от ООН расследовать унижения женщин в тюрьмах.
К политзаключенным, по словам освободившихся белорусок, в колонии особое отношение: их чаще других отправляют в штрафной изолятор, принуждают к тяжелому труду, отказываются лечить, заводят на них новые уголовные дела.
О том, как отбывает наказание самая известная заключенная колонии №4, одна из лидеров белорусской оппозиции Мария Колесникова, известно немного: ее держат в отряде отдельно от других политзаключенных, ей запрещены передачи и свидания, в октябре 2025 года родные Марии получили первое за два с половиной года письмо от нее.
"Я слышала много рассказов об этой колонии, мне хотелось понять, какие там условия, и дать голос женщинам – бывшим политзаключенным, которые вышли оттуда и уже могут рассказать, что там происходит. Для меня также было важно показать не только ужасные условия, но и то, как женщины находят силы преодолевать эти условия, выживать в них – мне кажется, это тоже очень важно", – рассказывает о своем документальном проекте о женской колонии в Гомеле его автор, журналистка белорусской службы Радио Свобода Виолетта Савчиц.
Блогер Ольга Токарчук говорит, что ей помогали держаться мысли о доме и детях: "Я понимала, что мне нельзя раскисать, мне нельзя сдаваться. Мне надо выйти вменяемой, потому что меня дома ждали детки. На тот момент 3-4 года и 7-8".
А Антонине Коноваловой, которая до ареста была доверенным лицом кандидатки в президенты Беларуси Светланы Тихановской, помогала поддержка других женщин: "Поддержка девочек. Колоссальная поддержка, я могу сказать. Наверное, без этой поддержки было намного тяжелее. Может быть, мы и не справились бы, я думаю".
