Все больше появляется подробностей того, что происходило седьмого октября в момент атаки ХАМАС на юг Израиля и после нее. Боевики напали на людей в кибуцах, а также на тех, кто находился на музыкальном фестивале. В поисковых работах принимали участие израильские волонтеры. Среди них была Александра Панютина. Она работает в Тель-Авивском университете, в лаборатории по изучению летучих мышей. На поиски выживших зоолог отправилась с коллегой, который занимался дрессировкой собак. Они рассчитывали, что их профессиональные навыки и полевое оборудование для экспедиций помогут найти следы передвижения людей на местности.
– Одна такая ситуация была в очень трагическом месте. Это сельскохозяйственный район Израиля, там очень много садов и плантаций, и вдоль дороги располагаются сады, например, авокадо.
Наша задача была попасть в эти сады, поскольку явно кто-то туда мог убегать, и, возможно, это были жертвы, а не террористы. Мы весь день добивались разрешения, но не смогли. Только на следующий день мой коллега Дмитрий смог туда попасть с другой группой. Они обнаружили там признаки погони: люди попали в сады, которые издалека выглядели как укрытия, так как там много деревьев. Но оказалось, что это иллюзия. Между рядами посадок идут открытые пространства, которые хорошо видны и великолепно простреливаются. Коллеги обнаружили одежду и следы того, что этих людей настигли.
На разном расстоянии от шоссе, вдоль ручьев, которые и могли бы послужить укрытием, наверное, для тех, кто спасался с фестиваля, – единственным неплохим укрытием были как раз заросли в этих сухих ручьях, окаймляющих поля. И вот на разных расстояниях вдоль этих ручьев мы находили машины, которые пытались уехать. Самое страшное – огромная стоянка. То, что я сначала приняла за стоянку машин: на расстоянии буквально триста метров от шоссе, на высоком берегу ручья стояло много машин, и я не могла понять, что же это такое, что они там делают, фестиваль же был на другой стороне дороги, зачем людям там парковаться? А потом мы туда поднялись, и я поняла, что все эти машины ехали, и, поскольку поле было перепахано очень глубоко, машины застревали в бороздах. Ты видишь, что у одной колеса застревали, у другой, все пытались объехать друг друга, сталкивались. То, что издалека выглядело как стоянка, на самом деле, кладбище, на котором люди нашли свою смерть. Их всех догнали.
Я боюсь, что большую часть людей, которых мы искали, впоследствии опознают. Так было с одним из героев наших поисков: мы до последнего момента надеялись найти его живым, но в последний день нам пришло известие, что все это время этого человека уже не было. Сейчас приходит много новостей, что люди, которых надеялись найти живыми, опознаны. И эта работа еще далека от завершения. И я думаю, к сожалению, мы очень многих найдем там. Кроме того, увеличиваются списки людей, которые находятся в заложниках. И это гораздо более страшная вещь. Из тех свидетельств, которые приходят от людей, которые получили сообщения не от ЦАХАЛ, а от террористов, от тех, кто удерживает этих людей, – меня, например, эти свидетельства заставляют думать, что если бы там были мои близкие, то я бы предпочла найти их в куче обгорелых тел, но не там.
