В забайкальском городе Борзя появилась так называемая "аллея героев" – отдельный участок на кладбище, где хоронят российских военнослужащих, погибших на войне в Украине, пишут Сибирь.Реалии. Сейчас здесь могилы шести российских военнослужащих – Дениса Фролова, Анатолия Кустова, Романа Ерилова, Василия Лопатина, Сергея Бронникова и Сергея Царькова.
Жизнь 29 тысяч местных жителей в Борзе сосредоточена вокруг воинской части № 06795. В январе военные отсюда отправились "на учения в Беларусь", а после 24 февраля их перебросили в Украину. Часть из них уже вернулась домой "грузом 200". Остальные продолжают воевать в Украине.
"Родные с Украины перестали с нами общаться"
Сергей Бронников и Сергей Царьков жили в одном забайкальском поселке – Степной – с населением в примерно 300 человек. Но оба похоронены в Борзе, куда переехали по службе: их родные говорят, что другой работы для молодых мужчин в забайкальских селах практически нет – только в армии.
Почему он решил стать военным? Здесь толком нет работы
Младший сержант Сергей Бронников родился 4 марта 1992 года в селе Красный Великан в Оловянинском районе Забайкалья – похоронить его в Борзе попросила жена.
– В раннем детстве мы всей семьей переехали в поселок Степной, там бабушка жила, – рассказывает брат погибшего Константин. – Отца у нас не было, он умер в 2005 году. В семье три сына, я младший, Сергей – средний.
Почему он решил стать военным? Во-первых, здесь толком нет работы, во-вторых, брат интересовался танковым биатлоном, вот и поехал в Борзю, служить по контракту. А когда срок первого контракта закончился, отправился работать на железную дорогу, но его продолжало тянуть к танкам. Вот и вернулся обратно в армию.
В 2016 году Сергей Бронников и его экипаж стали чемпионами в соревнованиях по танковому биатлону.
– В первый раз ребят отправили на соревнования в 2014 году, но тогда они были в запасном составе, – вспоминает мать Сергея Наталья Бронникова. – А спустя два года они вновь отправились на танковый биатлон. Мы и не думали, что они поедут на Украину, их же даже на учения в Беларусь посылать не стали, шла подготовка к следующим соревнованиям по биатлону. Но в апреле сын сообщил, что пришел приказ и их экипаж примет участие в "спецоперации".
Он осознанно ехал в Украину, считал, что "нужно землю от нацистов защищать"
У Сергея Бронникова остались жена и две дочки, 7 и 9 лет.
– 15 апреля мы проводили Сергея на поезд, – рассказывает мать Бронникова. – Он сказал, что их на границе уже ждут, что ребята из Борзи в Украину будут "заходить" первыми. 5 дней у них прошли в дороге, 2 дня они провели в казарме Читы, сутки – в Улан-Удэ, 20 апреля прибыли на место. В тот же день он мне позвонил и сказал, что на следующий день они переходят границу. Он осознанно ехал в Украину. Считал, что "нужно землю от нацистов защищать".
– А он раньше бывал в Украине?
– Нет, не был. Но у нас там живут родственники. С начала "спецоперации" они перестали с нами общаться – у семьи был личный чат в интернете, нам пришлось удалиться оттуда, чтобы не нагнетать обстановку. Правда, когда Сережа погиб, родные узнали об этом, видимо, из интернета. Принесли свои соболезнования.
Удар снаряда пришелся в живот и грудь – все разорвало
– Вам рассказывали, как Сергей погиб?
– Рассказывал командир, что экипаж стоял под украинским селом 9 дней, они были без еды, по ним били "Градами". Рассказал, что им позвонили украинские военные, требовали уйти с территории, дали на это 4 часа, заверив, что знают местоположение и скоро начнут обстрел. После этого ребятам дали команду сменить позицию. Экипаж покинул место, где остановились дальше, не знаю. Сели чай попить, развели костер. И прямо в огонь прилетел снаряд. Командир приказал всем спрятаться под танки, а Сергей не успел. Он находился как раз возле костра. Удар снаряда пришелся в живот и грудь – все разорвало. Странно, но на ребятах не было бронежилетов.
– Как узнали о гибели сына?
– Сережа перестал выходить на связь, и его жена Алена стала искать его. Звонила на горячую линию, но ответа не было. Потом она попросила меня позвонить: я позвонила на горячую линию, подала заявку на поиск сына. А уже на следующий день по селу пошли слухи о его гибели: в соседнем селе живет товарищ Сергея, с которым они служили, он рассказал знакомым. Но от меня скрывали все до последнего. А 11 мая мне позвонила Алена и сказала, что ей из части сообщили, что тело Сергея везут.
– Ваш сын вырос в поселке Степной, вы тоже живете там. Почему решили хоронить в Борзе?
– Я поехала за телом, чтобы забрать в Степной. Но его жена попросила не увозить. Сказала, что переезжать из Борзи не собирается, да и дети живут здесь, будут за могилкой следить. Позже мне сказали, что на кладбище будут ставить мемориал. Ну, я и решила, пусть хоронят там: зачем я буду сына и Алену разлучать? Они вместе 13 лет были, любили друг друга, детей родили, он о сыне мечтал.
Когда Сережа собирался уезжать, крепко прижал к себе детей. Младшая не понимала, куда он собирается, уже привыкла к его командировкам, а старшая уже стала осознавать, спросила, не на войну ли он едет? У них в классе у одной девочки папа погиб в Украине, вот она и боялась. А сын стал успокаивать ее, говорит, что в командировку едет, а тем временем обнимал ее так, будто в последний раз. И по взгляду было понятно: чувствует, что больше не вернется, – вспоминает Наталья.
"Сережа сгорел на 90%, гроб был закрытым"
Командир отделения стрелковой роты снайперов младший сержант Сергей Царьков родился в Степном в 1983 году.
Где он только не был: и в Чечне, и в Цхинвале, и в Сирии, и в Дагестане
– Из-за отсутствия работы местные жители массово уезжают в ближайший город – Борзю. Так поступил и Сергей, устроившись на военную службу по контракту. До того пока он не переехал в Борзю, он был здоровым сыном, – вспоминает Любовь Кузьмина, мать Сергея. – В армии его сделали худым и больным. Он многое про армию не рассказывал, но я все видела собственными глазами. Последнее время на него страшно было смотреть. А ведь где он только не был: и в Чечне, и в Цхинвале, и в Сирии, и в Дагестане служил, а служба в военной части Борзи его в старичка превратила. А еще ему с семьей постоянно не хватало денег.
Я не знаю, что там говорят насчет огромных зарплат в армии, но сын постоянно звонил мне, просил занять деньги на хлеб. Я спрашивала его: "Что-то дорогое купили, куда деньги девали?" Он отвечает, что не покупали ничего, просто не хватает зарплаты. И постоянно так обращался ко мне. А я же мать, помогала, чем могла.
– А он не думал поменять место работы, если зарплата не устраивала?
– Он хотел уволиться и уехать из Борзи. Но не успел. Его отправили в Украину. Я даже представить не могла, что его туда пошлют. Я с ним разговаривала еще в декабре прошлого года, просила отвезти меня в Читу на медобследование, но он попросил подождать. Сказал, что его отправляют в Беларусь на учения. Я испугалась, уже тогда в его воинской части шли разговоры о том, что на Украину собираются вводить наши войска. Но Сергей меня успокоил, сказал, что вернется в марте и свозит к врачу.
Когда заговорили о том, что он может оказаться на Украине, я стала его отговаривать. Сережа сказал, что они едут на учения, чтобы не переживала. Понимал ли он, что начнутся военные действия, – не знаю. Но с учений так и не вернулся. Может, им там запретили говорить родственникам? Но если так, что это за обман? За это их руководство по судам затаскать можно, – считает мать погибшего.
Говорят насчет огромных зарплат в армии, но сын постоянно просил занять деньги на хлеб
Сергей Царьков последние 7 лет был постоянным участником и призером международных армейских игр в конкурсе "Снайперский рубеж".
– 11 лет назад у меня погибла дочь, – рассказывает Любовь Кузьмина. – Теперь я осталась и без сына. Командование рассказало, что он погиб, когда поехали на разведку: БТР шел, танк шел. Сын сидел с другими сослуживцами на броне, они попали под обстрел. Сказали, что поубивало всех, горели уже мертвыми, в чем я сомневаюсь.
Тело Сергея матери не показали.
– Сережа сгорел на 90%, гроб был закрытым. Я просила открыть гроб, хотела увидеть его в последний раз. Мне сказали, что нельзя, гроб запаянный. Я сказала, что готова ко всему. А они все равно отказали.
Я хотела забрать сына в Степной, похоронить там, где он родился, вырос, школу закончил, а мне не дали это сделать. Так решили невестка и командование, а я будто и никто ему. Они все распоряжались моим сыном, а мне даже посмотреть в последний раз не дали. Это бесчеловечно.
Там уже могилы копают, видимо, еще погибших ждут
– А как объяснили это решение?
– Никак. Я понимаю, если бы для того, чтобы ходить к нему, за могилкой следить, но невестка с детьми собирается уезжать из Борзи. Я думала, может, виной такому поведению – деньги, которые нам выплатило государство после гибели сына. Но я же получила совсем немного: большая часть средств положена невестке и трем детям.
Пока у меня есть силы, буду ездить в Борзю, ухаживать за могилкой. А дальше, говорят, на месте захоронений ребят, погибших на Украине, поставят мемориал. Но когда это будет? Там уже могилы копают, видимо, еще погибших ждут, – говорит Любовь Кузьмина.
