Вечером 25 октября солдат-срочник Рамиль Шамсутдинов открыл огонь по сослуживцам в военной части №54160 в поселке Горный Читинской области. Он убил восьмерых солдат и офицеров и тяжело ранил еще двоих. Трое сослуживцев Шамсутдинова, которым удалось спрятаться от пуль за стоящим БТРом, рассказали следователям, что Шамсутдинов приказал лейтенанту Пьянкову и другим военнослужащим лечь и расстреливал их уже на земле, стараясь попасть в голову.
Стрелка обезоружили и задержали на месте, Читинский гарнизонный военный суд арестовал его пока что на два месяца. Шамсутдинову грозит длительный тюремный срок вплоть до пожизненного.
Минобороны утверждает, что причиной происшествия стал нервный срыв солдата, якобы не связанный с военной службой. Но ни родные, ни знакомые Шамсутдинова, ни его бывшие сослуживцы в эту версию не верят и предполагают, что он взялся за оружие из-за дедовщины в части. Некоторые бывшие срочники прямо рассказывают об издевательствах и травле, которым солдат подвергал один из погибших, старший лейтенант Даниил Пьянков.
Кем был Рамиль Шамсутдинов и что могло заставить его взяться за оружие? Проект Idel.Реалии поговорил об этом с отцом солдата Салимжаном Шамсутдиновым.
Шамсутдинов-старший – пенсионер УВД, он живет в селе Вагай, районном центре Вагайского района Тюменской области. Он долго служил следователем в полиции и ушел на пенсию в ранге капитана, а после этого 11 лет проработал диспетчером в пожарной части. Мужчине сейчас 55 лет. Недавно он пережил инсульт и поэтому нигде не работает.
Салимжан Шамсутдинов один воспитал трех сыновей – Риана, Динара и Рамиля. Мать детей, по его словам, ушла из семьи через полтора года после рождения младшего сына, а впоследствии спилась и умерла. Старший из сыновей – Риан – сейчас с семьей живет в аннексированном Крыму. Средний сын – Динар – служит в полиции в родном селе Вагай.
— Когда вы последний раз созванивались с Рамилем?
— За пару дней до происшествия, в субботу. До этого в сентябре недели три или четыре мы вообще не созванивались. Как оказалось, он терял телефон. Они свои телефоны сдают, складывают в какой-то ящик, и офицеры им эти телефоны выдают только на субботу-воскресенье. И у него телефон почему-то оказался похищенным. Но он свою симку из телефона достал, и в последний раз позвонил со своей симки.
Я его спросил, звонит ли он с чужого телефона. Он говорит: "Нет, папа, я купил телефон и должен остался 1500 рублей, и этот долг срочно надо отдать", или такой-то подполковник его накажет. Я спросил: почему накажет? Он сказал: "Тут продавщица жалуется подполковнику, что мы деньги не отдаем". Я говорю: "Ты там постоянно в долг берешь? А он: "Нет, папа, я в первый раз – вот телефон купил, но долг срочно надо отдать, завтра до 12 дня".
(Отец, по его словам, не смог отправить сыну сразу же деньги, потому что у него была карта другого банка. Вместо этого Салимжан Шамсутдинов по просьбе сына положил деньги на карту сослуживца Николая Ташванова).
— Мы отправили деньги на карту этого друга, потом сын сказал, что деньги получил и долг отдал. Поговорили – и на этом все. Сказал, что у него все хорошо.
— Рамиль при разговоре с вами говорил о каких-либо неуставных отношениях, что его обижали?
— Нет, он не жаловался. Говорил, что есть небольшие "наезды", но каким образом все это проявлялось, он мне не говорил. При разговорах, видимо, там присутствовали офицеры, на эту тему он вообще не распространялся.
— Вы говорите, что он упоминал о дедовщине. А какие-то детали были?
— Нет, ничего не говорил. Да, есть там и дедовщина, и дембеля, есть там у них какая-то иерархия, но ничего помимо этого он не рассказывал.
— А он назвал фамилию подполковника, который собирался его наказать?
— Назвал, но я сейчас уже не помню.
— Вы в первый раз отправили ему деньги или до этого тоже так делали?
— Нет, в первый раз отправил. До этого каждый месяц клал ему на симку по 200 рублей.
— Когда он призвался?
— 2 июля.
— Вы с ним регулярно созванивались?
— Первые полтора месяца он был в учебке, мы разговаривали каждую субботу-воскресенье. Как в часть перешел – стали реже общаться. О том, что у него, оказывается, телефон был похищен, я узнал только через интернет. Он мне говорил, что потерял телефон. Как-то сказал, что разбил.
— Вы сами к нему не ездили?
— Нет, у меня инсульт был, постоянно высокое давление, диабет, я не могу далеко уезжать.
— А как вы узнали о случившемся в части, кто вам сообщил?
— Какая-то женщина из Москвы ВКонтакте связалась со мной, стала расспрашивать, не являюсь ли я родственником Рамиля Шамсутдинова, не служит ли он сейчас. Я уже начал думать, что сын взял там кредит в армии и звонят из банка. А она стала спрашивать, как он рос и так далее. Тут я говорю: "А что случилось?" Она: "А вы что, не в курсе?" – "А о чем я должен быть в курсе?" "Он же преступление, – говорит, – совершил". Я был в шоке, мы все в шоке. А потом уже примерно через час пошел шквал звонков от корреспондентов.
— Расскажите, каким Рамиль рос ребенком?
— У меня все три сына одинаково воспитаны. Они культурные, общительные, грамотные. Хорошие парни. В семье не материмся, не ругаемся, спиртным не увлекаемся. Они все спортсмены у меня. Старший сын отслужил, средний сын сейчас служит в полиции. Старший сын отдельно живет, семья у него, у меня две внучки. Он в Крыму живет.
— Из-за чего могла произойти эта трагедия? Что могло толкнуть Рамиля на такой шаг? Как вы считаете?
— Что могло? Дедовщина только, бесконтрольность со стороны офицеров. Они закрывали глаза на все происходящее, унижения, оскорбления.
Он у меня был терпеливый, до такой степени терпеливый, неконфликтный, все выдерживал. Если его обижают, издеваются, он терпел, в конфликт не вступал. Так его довести, чтобы он восемь человек расстрелял – это уму непостижимо! Что-то там должно же было произойти, правильно? Что-то ведь там произошло такое, и он взял и положил их.
В СМИ приводят слова Министерства обороны – мол, они предполагают, что на личном, бытовом что-то произошло, нервный срыв какой-то. Да какой нервный срыв?! У него железные нервы были. Он спортсмен у меня, с детства спортом занимался. Ходил в военно-патриотический клуб. Он себя к армии с детства готовил. В училище учился — занимался греко-римской борьбой. Бегун был, первые места занимал по городу Тобольску. У него ни одного конфликта, ни одной драки не было, чтобы кто-то жаловался, чтобы с какими-то синяками приходил. Он был дружелюбный. Со всей школой мои дети дружили. Ничем кроме простуды не болел.
*****
Салимжан говорит, что после окончания срочной службы Рамиль хотел остаться служить в армии по контракту и за неделю до трагедии попросил отца выслать ему копии документов. По словам Шамсутдинова-старшего, Рамиль домой не рвался, потому что "дома работы нет, а там зарплата и квартиру обещают". Отец собрал необходимые документы и почтой их отправил во вторник.
Салимжану рассказывает, что никто из представителей военной части к ним домой не приезжал и не звонил, но в день трагедии ему позвонил областной военный комиссар и попросил не общаться с журналистами . Еще у Шамсутдинова брал объяснения сотрудник ФСБ.
Сейчас Салимжан Шамсутдинов собирается с двумя сыновьями ехать в Читу.
"Мы хотим поехать в войсковую часть, где служил Рамиль, все разузнать: ведь нам никто ведь не звонит, не объясняет, что произошло", – говорит он. По словам отца, пока всю информацию о сыне он получает только из интернета и всего один раз пообщался с назначенным сыну адвокатом. По словам юриста, Рамиль сам несколько дней был в состоянии шока, сейчас начал приходить в себя. Лично отец с сыном после расстрела еще ни разу не говорил.
Полностью интервью с Салимжаном Шамсутдиновым можно прочитать на сайте Idel.Реалии
