Тысячи граждан государств Центральной Азии воюют на стороне России в Украине. Одни подписали контракт, соблазнившись высокими выплатами и обещаниями российского гражданства, другие пошли на фронт под принуждением, третьих, как Малика Маратова, завербовали в российских тюрьмах. 29-летний кыргызстанец числится пропавшим без вести. Его близкие на родине вот уже несколько месяцев пытаются узнать хоть какую-то информацию о его судьбе, пишет Азаттык.Азия.
Подруга матери Малика Муратова – Турдукан – показывает переписку в телефоне: последнее сообщение от Малика она получила в сентябре. С тех пор о нем нет никаких вестей.
"Рассудительный, умный, никому не причинял зла, — рассказывает Турдукан о Малике. — Если у него была возможность, он помогал всем, был щедрым и добрым. Если у вас есть возможность, я прошу всех, кто знал или видел этого мальчика, помочь найти его".
История Малика — одна из многих, отражающих судьбы трудовых мигрантов, которые отправились на заработки в Россию и оказались на войне, которую развязал Кремль против Украины в 2022 году.
Рейд по проверке документов о прохождении военной службы мигрантов в Новосибирске, фото ТАСС, 15 октября 2024 года
"При обыске в машине нашли небольшое количество наркотиков"
Малик Маратов родился в Кыргызстане, окончил университет. В 2018-м уехал в Россию. Был таксистом, развозил еду — брался за любую возможность заработать. Он поддерживал мать, которая во время работы в Москве получила травму и нуждалась в операциях после перелома лодыжки. Сначала она лечилась в Москве, потом поехала на родину.
В 2023-м Малика задержали в Московской области. Его обвинили в хранении наркотиков.
"Его арестовали, когда он выполнил последний заказ и сказал, что на следующий день поедет в Кыргызстан. Он отвез заказ в Московскую область. Видимо, ему предложили заплатить побольше. Он не смог дозвониться до заказчика — телефоны были выключены. Было около пяти-шести вечера, и он ждал там около получаса. В этот момент подошли полицейские, спросили, зачем он здесь, что привез, и скрутили его. При обыске в машине они нашли небольшое количество наркотиков", — рассказывает Турдукан.
Кыргызстанца взяли под стражу.
Мать Малика прилетела из Кыргызстана в Россию, чтобы присутствовать на судебных заседаниях по делу единственного сына.
"Едва оправившись после операции и даже не сняв швы, мать приехала и присутствовала на всех трех судебных заседаниях. Она не могла долго находиться в России, у нее сильно отекала нога. В ноябре 2024 года она отправилась в дорогу в Кыргызстан вместе с соседями, попала в аварию и погибла на месте, — продолжает Турдукан. — Мы старались долго не говорить об этом сыну — единственным человеком, кому он по-настоящему доверял, была его мать. Кроме нее, по сути, у него не было никого, на кого он мог бы опереться или кому довериться".
Малика приговорили к семи годам лишения свободы. За решеткой он пробыл три. В июне 2025-го он подписал контракт с Минобороны России. Турдукан утверждает, что его вынудили это сделать.
"В тюрьме его постоянно "обрабатывали"
"Еще при жизни матери Малика в тюрьме его постоянно "обрабатывали": говорили, что он хорошо говорит по-русски, предлагали сходить на войну, мол, съездишь и вернешься. Ему не раз это предлагали. Малик категорически не соглашался, слушал свою мать. После смерти матери он остался совсем один. Ему некому было помогать, поэтому, я думаю, он и пошел на войну", — считает Турдукан.
Их могут избивать, помещать в ШИЗО под надуманными предлогами нарушения режима, отправлять в "пресс-хаты"
Украинский государственный проект "Хочу жить" отмечает, что заключенным в колониях "умышленно создают невыносимые условия, заставляя подписывать контракт". Тюремные власти идут на разные меры, чтобы вынудить находящихся за решеткой отправиться на войну.
"Их могут избивать, помещать в ШИЗО под надуманными предлогами нарушения режима, отправлять в "пресс-хаты", где подсадные — заключенные, сотрудничающие с администрацией, — избивают и унижают жертву по ее указанию", — заявляют в "Хочу жить".
Турдукан говорит, что поддерживала связь с Маликом через социальную сеть "Одноклассники". Злилась, когда узнала, что он подписал контракт.
"Я спрашивала его: что ты наделал, зачем ты так поступил? Он писал: "Все будет хорошо, если Бог даст, меня скоро освободят". Мы общались. Сначала он говорил, что их обучают. "Я запускал дроны, просто сидел за компьютером, больше никуда не ходил"", — писал он.
Вместо обещанной работы оператора дрона кыргызстанца отправили в пехоту.
Сотрудник правоохранительных органов у здания исправительного учреждения ИК-4. Фото ТАСС, 9 апреля 2025 года
"Нас обманули. Мы на войне"
"Нас обманули, привезли на поле боя и просто бросили. Мы на войне", — написал он и прислал фотографию. Это был наш последний разговор. С тех пор и до сегодняшнего дня я продолжаю писать ему каждый день", — рассказывает Турдукан.
Через три месяца после подписания контракта Малик перестал выходить на связь.
Числится пропавшим без вести
"Один из его родственников недавно попытался узнать о нем новости, — говорит Турдукан. — Ему сообщили, что Малик числится пропавшим без вести. У меня до сих пор есть надежда — я думаю, что он жив. Я надеюсь, что он вернется, хотя бы придет на могилу своей матери, прочитает молитву".
Имя Малика Маратова не фигурирует в списках погибших. Его нет и в опубликованных проектом "Хочу найти" перечнях кыргызстанцев, погибших на войне.
Адвокат Мирлан Токтобеков, работающий с мигрантами, считает, что иностранцы, особенно находящиеся в российских тюрьмах, — уязвимая категория: "Допустим, кого-то задержали с наркотиками, потом он подписал контракт и погиб на войне, власти России не заинтересованы выплачивать ему компенсацию и стараются сделать это как можно меньше. Они придумывают всевозможные отговорки, говорят, что нет контракта или доказательств".
Власти Кыргызстана, как и других стран Центральной Азии, зависящих от России в экономическом и геополитическом плане, публично не реагируют на вербовку своих граждан на войну России против Украины. Они ограничиваются предупреждениями об уголовной ответственности за наемничество и участие в вооруженных конфликтах за рубежом. Известны десятки случаев, когда вернувшихся с войны граждан судили в Казахстане, Кыргызстане и Узбекистане, но назначали обвиняемым относительно мягкое наказание — до пяти лет лишения свободы.
Редкий случай, когда государство отреагировало: министерство иностранных дел Кыргызстана сообщило, что рассматривает заявление гражданки Кыргызстана, 19-летнего сына которой предположительно завербовали в российскую армию. Женщина по имени Назира пришла в МИД с просьбой предотвратить отправку на войну своего ребенка, который осужден в России на 11 лет — тоже по обвинению в наркопреступлении. Ведомство заявило, что направит прошение Назиры в посольство Кыргызстана в Москве.
По состоянию на первое апреля 2025 года в тюрьмах в России находилось 1347 кыргызстанцев, почти половина из них, более 600 — осуждены за преступления, связанные с наркотиками.
В ноябре "Хочу жить" писал, что в вооруженные силы России вступили более семи с половиной тысяч наемников из стран Центральной Азии, около полутора тысяч из них погибли.
Киев заявляет, что Москва наращивает вербовку иностранцев, в том числе выходцев из центральноазиатского региона. В ход идут разные методы — уговоры, обещания, либо принуждение через пытки. Российские власти вводят в законодательство новые нормы, обязывающие претендентов на получение российского гражданства или вида на жительство заключить военный контракт.
"Российское государство пополняет ряды своей несущей огромные потери армии. Методы традиционны: обман и принуждение. Москва рассматривает жителей соседних государств как собственный ресурс, который она может эксплуатировать", — отмечает проект "Хочу жить".