Иоанно-Предтеченский женский монастырь находится в городе Кунгур Пермского края. До 1917 года здесь жили 360 монахинь и послушниц. Тогда это была огромная православная обитель со свечным заводом, швейными цехами, воскресной школой.
В 1925 году здание и территорию монастыря передали исправительной колонии № 30. С тех пор более двух тысяч заключенных отбывали здесь наказание и трудились, как говорят местные жители, "на благо страны".
Исторически сложилось так, что в Пермском крае много тюрем и исправительных колоний. Когда-то по Сибирскому тракту гнали в кандалах заключенных. В Кунгуре до недавнего времени работало три подобных учреждения. Однако в 2015 году после долгих и многочисленных просьб и требований горожан бывшие монастырские строения и всю тюремную территорию ФСИН вернул обратно РПЦ. В наследство православной церкви достались и горы мусора, и разрушенные корпуса.
Тогда 15 женщин-послушниц во главе с настоятельницей, 87-летней игуменьей Руфиной, взялись за дело, и с помощью нескольких добровольцев до сих пор трудятся над восстановлением монастыря.
На возрождение обители матушку Руфину направила епархия. Именно здесь, говорит она, у нее последнее задание – "превратить руины в действующий златоглавый монастырь".
"С реставрацией никто не помогает, я хожу пороги оббиваю. Уж такие крупные компании, как "Лукойл", "Газпром", письма возьмут и все. Губернаторам писала – на одно письмо ответили, что нет подтверждений, что это памятник. А на второе даже не ответили", – говорит игуменья.
По ее словам, епархия выделила на восстановление монастыря всего 900 тысяч рублей, из которых 300 тысяч ушли на крышу. Еще 300 тысяч – на каркас для купола. И это, по мнению игуменьи, "капля в море".
Если бы монастырю не помогали местные предприниматели, то было бы совсем туго. Так что монастырь зарабатывает сам. В бывшем штабе, где когда-то сидела бухгалтерия и руководство колонии, послушники пекут пирожки и готовят обеды для всех желающих. Еще есть небольшое хозяйство: куры и козы. За счет этого монахини питаются, а излишки продают. Но для большого ремонта этих средств все равно не хватает.
После того, как колонии указали с вещами на выход, сотрудники поняли команду буквально и стали собирать все, что плохо лежит. Люди говорят, что снимали даже шпингалеты вместе с окнами.
"Да и канализация – все нарушено было. Ничего не было. Все забрали, все вынесли, вывезли, мы все сами делали заново", – сетует игуменья.
Среди добровольцев, которые помогают монахиням, в основном те, кого стены бывшей исправительной колонии так и не отпустили.
Александр Тархов родился в Кунгуре. После армии его отец, который работал на зоне, посоветовал и ему устраиваться только туда: зарплата приличная, пенсия хорошая.
Когда машиностроительный завод в Кунгуре, производивший технику для нефтедобывающей промышленности, стал банкротом, основные рабочие места остались только в бюджетной сфере, в первую очередь – в системе исполнения наказаний.
Александр проработал в исправительной колонии 20 лет, был начальником отряда. Сегодня он трудится в управлении городского хозяйства на должности инженера по содержанию территорий. Он говорит, что часто присылает в помощь монастырю горожан, приговоренных за мелкие нарушения к исправительным работам.
Юрий Байдерин был этапирован в кунгурскую исправительную колонию в 1972 году. Отсидев "от звонка до звонка", он вышел, женился и остался жить в Кунгуре. Работал водителем-дальнобойщиком. Когда вышел на пенсию, ирония судьбы вернула его обратно в зону. Теперь он трудится сторожем на проходной монастыря.
Монастырский уклад постепенно возвращается на территорию ИК-30.
Сестра Ирина пишет иконы в единственном сохранившемся здании, которое оказалось пригодным для жилья. Раньше здесь стояли койки лагерной санчасти. Сюда и вселились 15 послушниц. Благодаря местным предпринимателям, сделали ремонт в нескольких кельях, провели газ.
"Раньше же, как говорили, здесь каждый второй сидел, кто здесь живет. Такое время нехорошее. А сейчас Господь все вернул на круги своя. Молимся как можем", – говорит послушница Ольга.
КОММЕНТАРИИ