Nuclear Moscow – это художественное пророчество о том, что случится со всеми нами в случае ядерной войны. Его представила группа анонимных художников из России, Беларуси и Украины. Это мультимедийное антивоенное высказывание о том, что будет с Россией, если ее политики осуществят свои угрозы и направят ядерные ракеты против остального мира. Nuclear Moscow включает в себя 11-минутный научно-фантастический аудиоспектакль (его герои – группа ученых-космонавтов, которые находят уничтоженную радиацией планету) и сайт, где собраны воспоминания реальных жертв ядерного удара в японских городах Хиросима и Нагасаки, перемежающиеся с высказываниями российских политиков об атомной угрозе и призывами к ядерной войне.
Как родился проект, почему в нем нет инструкции по выживанию и что в историях жертв ядерного удара поразило их больше всего – об этом создатели Nuclear Moscow рассказали Настоящему Времени на условиях анонимности.
Что такое Nuclear Moscow
— Самое главное, что мы хотели показать и о чем никто не задумывается – что будет после ядерного удара?
Мы решили не писать, какое количество тепла выделяется при взрыве атомной бомбы или как выжить при радиации. Нас не интересовали холодные данные и цифры. Эта информация несет обратную функцию, она примиряет со страшной действительностью, выглядит обезличенной. Например, из нее можно узнать, что при ядерном поражении нельзя пить воду. Вместо этого мы использовали реальные воспоминания жертв взрыва ядерной бомбы в Хиросиме.
Например, архивы с интервью 10-летней японской девочки. Она рассказывает, как после взрыва в Хиросиме приносила раненым воду – и они все скончались. После этого она до конца жизни считала себя виноватой в их смерти. Ужаснула история молодой женщины из Хиросимы, у которой был новорожденный ребенок, когда случилась атака. Она весь день кормила его грудью, и ребенок умер. А у нее последствия радиационного поражения почти не проявились. И она до сих пор считает, что это ребенок выпил весь яд из ее организма.
Или другие детские воспоминания – о женщине, чей младенец был привязан у нее за спиной. Мать не могла поверить в его смерть, подходила к каждому и спрашивала: "Посмотрите, он умер?"
Все люди, которые пережили этот кошмар, так или иначе винили себя. Это самый большой кошмар. Учитель, который не смог вытащить из горящего дома жену, и видел, как она горит заживо. Брат винил себя, что позволил сестре сесть у окна. Кто-то не дал воды ребенку, и тот умер, и человек до сих пор просит небеса, чтобы ребенок умер не от обезвоживания.
И между этими архивными данными и воспоминаниями очевидцев мы поставили реальные высказывания российских политиков, которые бахвалятся размерами ракет, слова президента, который говорит: "Вы грешники, вы это заслужили. А мы, мученики, попадем в рай". Это полное обесценивание и чужой, и своей жизней. Состояние критического упадка, когда понимание того, что самое главное – это жизнь, полностью обнулилось.
Как появился этот проект
— Проект начался еще до войны. Последние три года нас начало сильно волновать то, что мы видели по телевизору: разговоры политиков о том, что они готовы сбросить на каких-то врагов ядерную бомбу, Жириновский, который каждый эфир обещал кого-то взорвать. Мы заметили, что люди как будто перестали бояться ядерного оружия. Такое ощущение, что все просто забыли о последствиях подобных действий. Всеми овладела какая-то инфантильная уверенность, что ракеты полетят только в одну сторону, как будто мы обладаем авторским правом на ракеты, не понимая, что будет ответный удар. Нас стало пугать, что общество впало в детство, все вдруг стали трехлетними, интеллект резко опустился. В детстве человек эгоцентричный и ему кажется, что в мире все крутится вокруг него. Он плохо себя ведет, но с ним никто не смеет так же поступать. Он может забрать игрушку у другого ребенка, и его за это не должны наказывать. Такое ощущение, что 140 миллионов человек пришли в такое состояние.
Люди перестали критически осмысливать то, что говорят им по телевизору, пропала неприемлемость высказывания. Нам стало все равно, сколько мы стран разбомбим. "Давайте разбомбим Лондон", "От Нью-Йорка не останется через 20 минут ничего", "Давайте на Киев бросим" – такие заявления стали обыденными. Как будто у людей отключилась элементарная эмпатия. А там же тоже люди, там дети, большинство из нас имеют в Украине родственников.
Изначально это был просто социальный проект, мы начали делать его в декабре [2021 года]. В феврале полетели бомбы, наши товарищи из Украины продолжали работать над проектом под звуки воздушной тревоги, присылали фотографии соседних разрушенных домов.
Для чего создан Nuclear Moscow
— Мы, художники, занимались до войны коммерческими, вполне успешными проектами, зарабатывали деньги и любили свою работу. И однажды просто поняли, что должны сделать хоть что-то, чтобы начать формировать общественное мнение о том, что атомная бомба – это неприемлемо. Нельзя призывать к убийству, бомбардировкам и, конечно, использовать ядерное оружие.
Мы не верим, что наш проект заставит людей выйти на улицы. Но мы все должны по капле наполнять эту чашу терпения. И мы не знаем, в какой именно момент она переполнится. Но каждый должен делать это в меру своих – больших или малых – сил.
С нашей точки зрения, [угроза ядерным ударом] – это терроризм. Когда берут в заложники целую страну и говорят: "Если вы не дадите мне, чего я хочу, я вас всех убью".
Сейчас в России очень просто заявлять такие угрозы во всеуслышание. Потому что это безнаказанно, это стало модным. Тебе никто ничего не сделает за это. Наоборот, если ты высказываешься против и говоришь: "Я понимаю последствия, я не хочу, чтобы мое государство применяло ядерное оружие", – тебе грозит самое жесткое наказание.
Норма сдвигается. Еще вчера нельзя было представить призыв: "Давайте повторим Хиросиму". Мы все росли на мультфильме "Босоногий Гэн", это был шок для всех.
Те, кто произносит призывы нанести ядерный удар – политики, пропагандисты, журналисты государственных каналов, – они не сумасшедшие и не больные. Они прекрасно осознают, что делают и с какой целью. Мы считаем, что они должны понести наказание. Они формируют отношение зрителей к тому, что такое хорошо и что такое плохо. А если очень много раз повторять одно и то же, то постепенно можно привыкнуть и к самой страшной мысли.
