В России магазины получили список книг, которые надо уничтожить. Журналисты Русской службы "Би-би-си" выяснили, что отправителем письма стала компания "Торговый дом БММ", с которой связаны издательства "Рипол Классик" и "Дом историй".
Документ содержит требование "незамедлительно прекратить реализацию и возвратить" 37 книг из списка, "либо уничтожить оставшиеся экземпляры, представив письменное подтверждение уничтожения". Якобы в этих книгах содержится информация, которая не соответствует требованиям российского законодательства.
Среди попавших в список книг – "Шутки Жижека" авторства Славоя Жижека, четыре книги Рю Мураками ("Экстаз", "Караоке", "Топаз" и "Отель "Раффлз"), "Арктический клуб любителей карри" Дани Редда, книга о группе Depeche Mode Джонатана Миллера и книга "Битники" Дмитрия Хаустова, три книги Джеффри Евгенидиса ("Девственницы-самоубийцы", "Средний пол" и "Свадебный сюжет"), четыре книги Виктора Ерофеева ("Свет дьявола", "Щель", "Русский апокалипсис", "Энциклопедия русской души") и другие.
Две недели назад, когда в издательствах "Эксмо" и Individuum прошли массовые обыски и задержания, после чего три сотрудника издательств Individuum и Popcorn Books были отправлены под домашний арест, "Эксмо" также рассылало список книг, подлежащих уничтожению, – в нем было 50 наименований.
Два собеседника "Би-би-си" утверждают, что один из фигурантов "дела издателей" работал в "Торговом доме БММ".
Александр Гаврилов, литературный критик и соучредитель работающего за пределами России издательства Vidim Books, считает, что призыв вернуть или уничтожить книги – это предсказуемая реакция издателей "на очень жесткое ухудшение правовой ситуации вокруг книг":
"То письмо, которое обсуждается на этой неделе, это ведь не письмо каких-нибудь там супостатов, которые велят уничтожить чужие книжки. Это письмо самого издательства, которое просит те книги, которые они сами напечатали, либо уничтожить, либо выслать им обратно", – объясняет Гаврилов.
Он рассказывает об особенностях издательств, попавших в поле зрения на этот раз: "Они выпускают книги небольшими тиражами и огромным ассортиментом. Небольшой тираж дает преимущество – чтобы меньше стоила бумага, которая у тебя прямо сейчас лежит на складе, – и позволяет им делать огромный ассортимент".
"Все эти книжки выпущены, таким образом, очень-очень недавно. И еще очень-очень недавно можно было продавать книжку Славоя Жижека, выдающегося американского философа словенского происхождения, – а сейчас уже нельзя. Есть ли какое-нибудь распоряжение правительства о том, что Славоя Жижека следует запретить? Нет, не существует. А с чем мы здесь сталкиваемся? С четким пониманием издателей, что если они не будут осуществлять самоцензуру, если они не будут сами сжимать у себя руки на горле, то подача воздуха прекратится принудительно, а этого они не хотят", – объясняет Александр Гаврилов.
Он напоминает не только о "деле издателей", возбужденном против сотрудников Popcorn Books и Individuum, но и о других случаях преследования людей в сфере книгоиздания и книготорговли. Так, в мае этого года по делу об участии в "нежелательной организации" оштрафовали магазин "Фаланстер" и его основателя "Бориса Куприянова" за продажу книги белорусского анархиста Игоря Олиневича "Еду в Магадан". Из-за этой же книги составили протокол на директора независимого книжного в Петербурге "Подписные издания". Буквально за несколько дней до протокола за "нежелательность" "Подписные издания" оштрафовали на 800 тысяч рублей за "пропаганду ЛГБТ".
"Книжники оказались удобный мишенью для большой компании запугивания", – констатирует Александр Гаврилов.
Что же касается содержания книг, которые издательства пытаются убрать, чтобы перестраховаться, и которые вызывают наибольшее количество вопросов у властей – это, например, могут быть книги с упоминанием ЛГБТ-персонажей или любых проявлений квир-культуры.
"Как правило, речь идет именно о "пропаганде" – непонятно, почему, непонятно, среди кого – ЛГБТ. С тех пор, как "организация ЛГБТ", которая, как мы понимаем, не существует, назначена властями Российской Федерации экстремистской организацией, по законам Российской Федерации распространение книг, которые кем угодно могут быть сочтены "пропагандирующими ЛГБТ", – оказывается участием в деятельности экстремистской организации. Странно, что вот, например, экстремист Оскар Уайлд еще пока продается. Вот это для меня неожиданно. А то, что экстремист Славой Жижек изъят из магазинов Российской Федерации, – это как раз мне кажется довольно естественным, к сожалению, на сегодня", – заключает Гаврилов.
По мнению критика и издателя, "пространство серой зоны", в которую власти погружают книжные издательства и магазины сейчас, "несколько хуже даже советского".
"Если в советские времена было понятно, что можно и чего нельзя, – и это было скверно, и надолго затормозило развитие культуры, потом это приходилось наверстывать семимильными шагами в 90-е и двухтысячные, – то сейчас все еще гораздо хуже. Государство поставляет на рынок не запреты, а страх в чистом виде. Достаточно запуганные граждане должны производить достаточно законопослушные книжки – вот так это сегодня звучит. К сожалению, это мне кажется довольно бесчеловечным опытом, поставленным на сотрудниках издательств книг и торговых предприятий".
