За время мятежа Пригожина украинская армия начала наступление на нескольких участках фронта, заявила замминистра обороны Украины Анна Маляр. По ее словам, украинским военным удалось продвинуться в Донецкой и Запорожской областях.
Кроме того, в выходные российские телеграм-каналы писали, что украинские силы смогли форсировать Днепр в районе Херсона и занять плацдарм на левом берегу рядом с Антоновским мостом. По данным телеграм-каналов, российские военные с потерями отошли из-за угрозы окружения ВСУ. Украинские власти эту информацию не комментировали.
Как происходящее в России повлияет на ход войны – Настоящему Времени рассказал военный эксперт Роман Свитан.
– Как события субботы в России повлияли на то, что происходит на фронте в Украине?
– Российские военные в Украине однозначно следили за этим движением, тем более что горизонтальные связи довольно-таки распространены. Кто-то поддерживал, кто-то был нейтрален, кто-то был против, особенно основные военнослужащие с большим сроком службы. Но общего какого-то смятения в войсках однозначно не наблюдалось. Россияне еще и сходили в атаки по нескольким направлениям: и луганское направление, и донецкое направление, и часть запорожского направления. То есть полной потери управления точно не было, по крайней мере, на низовых звеньях.
Сам по себе такой демарш подточил одну из основополагающих основ любой армии – единоначалие. Любого рода мятежи, если они не задавлены в зародыше, подтачивают единоначалие, а это уже большая проблема для армии. И не сейчас, а на потом. То есть отработался определенный алгоритм действий при недовольстве начальством или при передаче каких-то неуставных команд или каких-то движений. Это действие Пригожина, можно сказать, заложило мину замедленного действия под будущие отношения российской армии с вертикалью управления.
– А если говорить просто про цифры. Пригожин говорил, что в этом его марше на Москву принимали участие 25 тысяч наемников ЧВК "Вагнер". Известно ли, действительно ли все 25 тысяч оставили оккупированные территории Украины? Все ли они оказались на территории России? Получается, что эти 25 тысяч сняты с фронта и теперь кто-то их должен заменять?
– По поводу цифр: 25 тысяч человек – это серьезный корпус. На правом берегу Днепра в Херсонской области было 25 тысяч вэдэвэшников, когда они приняли решение выходить. Они удерживали линию фронта в 250 километров. Вот что значит 25 тысяч человек. Выходили они с правого на левый берег две недели. Причем колонны шли одна за одной, там были километровые колонны под прикрытием эвакуации мирного населения. Они прикрывались мирными, поэтому их нельзя было уничтожать. Поэтому не было 25 тысяч человек в движении на Москву. Скорее всего, эти цифры на порядок ниже. Там, может быть, была бригада в 2,5–3 тысячи человек, но не более того. Так как колонна, которая растягивается в движении, растягивается на десятки километров, а если 25 тысяч человек, то и на сотни километров. Поэтому я не думаю, что это корректные цифры.
А то количество войск, которое двигалось в сторону Москвы, не смогло бы пересечь основную границу обороны Москвы. Мало кто об этом говорит, но где-то южнее Москвы – километров 100–120 – течет река Ока, где есть несколько мостов. Основной мост, через который могли бы пройти вагнеровцы, – это в районе Каширского шоссе. Дальше в Серпухове – это трасса, которая идет западнее, – тоже мост. И восточнее, это в Коломне. Три моста, через которые могли бы гипотетически пройти несколько тысяч вагнеровцев. Так вот северный берег Оки был перерыт и готов к остановке в районе Оки всех этих колонн. И их бы там остановили. Именно на этих мостах. Поэтому никакого дальнейшего продолжения движения бы не было. До Оки они могли бы дойти – и все. Это за 100 с чем-то километров.
Пройти на Москву можно без преград, без мостов и рек со стороны Беларуси, Смоленска, Брянска. Если начнут выходить на Москву с Беларуси, то да, их там остановить будет довольно-таки сложно. А с юга, особенно по трассе "Дон", очень легко в районе Каширы можно было бы их остановить. Скорее всего, там их и должны были перехватить.
– Об этом многие и говорят, что Пригожин, поняв, что невозможно дойти до Москвы, все это и развернул. Еще поразило, что наемники ЧВК "Вагнер" на территории России сбили, вероятно, российский самолет Ил-22. Об этом пишут корреспонденты российских государственных СМИ. Как это возможно, что на территории России российская же военная группировка, пусть и ЧВК, сбивает российский же самолет?
– При движении колонны есть определенные силы, которые ее сопровождают, в том числе и противовоздушная оборона. Если стоит задача у ПВО – не подпустить к колонне на определенной дальности боевого радиуса летающие цели, то они будут сбивать все, что подходит к такого рода дальностям. Естественно, исходя из тех возможностей, которые есть. Там идет либо "Панцирь", либо "Бук", либо ПЗРК – в зависимости от боевых радиусов систем поражения. Некогда оператору ПВО разбираться, что взлетает, как взлетает, с какой целью взлетает. Он сбивает любую движущуюся цель в боевом радиусе поражения.
Ми-8, по нашим данным, которые озвучил Юрий Игнат, а Игнат – это все-таки спикер воздушных сил, где есть силы радиотехнической разведки, поэтому мы точно знаем, что взлетает, что падает, и, по нашим данным, было сбито четыре Ми-8, а в каждом Ми-8 как минимум три человека экипажа: левый и правый летчики, борттехник. Был сбит Ми-35 – там тоже минимум три человека экипажа: летчик, штурман и борттехник. Был сбит Ка-52. У первых вертолетов – Ми-8 и Ми-35 – шансов при попадании ракеты выжить у летчиков нет, так как вертолеты – это летающие гробы. Я сам летал на Ми-24 – гроб конкретный, прыгнуть практически невозможно: порубят винты. А Ка-52, который был сбит, – это ударный вертолет, но там летчики на катапультах, у него отстреливаются винты. Эти летчики могли как-то выжить. Ну и Ил-22 – там как минимум 10 человек экипажа – это летающий командный пункт. Потому все, что взлетело и до чего мог достать тот комплекс, который был у Пригожина, все сбивалось. Поэтому здесь с этой точки зрения никаких проблем нет. Задача стояла, и она выполнялась. Там доли секунды на принятие решения.
