Настоящее Время

"А что ты улыбаешься? Это все, конец твой". Организации, которая помогает ЛГБТ-людям с ВИЧ, грозит статус "иностранного агента"

Анастасия Дзуццати

8 декабря 2020 года

У некоммерческой организации "Феникс ПЛЮС" во время очередной проверки Минюст Орловской области нашел признаки "иностранного агента". Рассказываем, почему это грозит НКО закрытием и кто в этом случае останется без помощи

В России 1 097 182 человека живут с подтвержденным ВИЧ. 378 841 ВИЧ-положительный человек умер. По официальной статистике, только 2,5% заразившихся инфицировались при гомосексуальных контактах.

Евгений Писемский возглавляет организацию "Феникс ПЛЮС". Она была создана в Орле, работает уже 14 лет и помогает гомосексуальным мужчинам, бисексуалам и трансгендерным персонам определить свой ВИЧ-статус, получить поддержку и терапию. За последние три года "Феникс ПЛЮС" помогла протестироваться 30 тысячам людей. Так были выявлены более трех тысяч случаев ВИЧ-инфекции. "Вы можете себе представить, насколько официальная статистика неправдивая, да?" – говорит Писемский.

"Особенно нужны такие программы среди гомосексуальных мужчин, среди потребителей инъекционных наркотиков (тоже отдельная, большая проблема), и среди секс-работниц, – уверен Евгений. – Это те группы, в отношении которых государство имеет такую "страусиную политику". По каким причинам? На каком-то очень высоком уровне принимаются решения не работать с этими группами".

Все дело в государственном популизме, рассуждает Писемский: "Ну как это мы, значит, пенсионерам не будем платить пенсию и поддерживать программы такие-то, а будем заниматься и вкладывать деньги в профилактику среди гомосексуалистов? И наркоманам еще будем помогать! Те люди, которые принимают реальные решения, не очень понимают, как это все работает. Они, например, не понимают, почему важно, даже хотя бы с точки зрения профилактики ВИЧ, разрешить гей-браки. Потому что, если люди моногамны, риск того, что они будут передавать ВИЧ другим партнерам, снижается. Хотя бы из этих прагматичных мыслей стоит это сделать".

В конце ноября 2020 года в "Феникс ПЛЮС" пришли с внеплановой проверкой сотрудники Минюста Орловской области. И по ее результатам предложили признать организацию "иностранным агентом".

"У тебя ВИЧ. Это все, конец твой"

"Когда я пришел за итоговым результатом [анализа], с нормальным настроением, с улыбкой на лице, мне врач говорит: "А что ты улыбаешься? У тебя ВИЧ. Это все, конец твой". Я говорю: "А мне что, в этом случае улыбаться нельзя? Мне что, теперь умереть? Застрелиться? Или что мне с собой сделать? Ну случилось так, ну ВИЧ, ну и что теперь?" Вот бесплатная медицина – она такая. То есть это очень жесткое и непонятное отношение к людям", – говорит житель Алтайского края Максим (имя изменено). Ему 40 лет, о своем ВИЧ-статусе мужчина узнал в феврале 2020 года.

В Алтайском краевом центре СПИД Максиму назначили терапию, но через некоторое время он почувствовал себя хуже. После недель бессонницы и начавшихся проблем с памятью он обратился к своему лечащему врачу. Та признала, что дело в побочных эффектах одного из препаратов, но схему менять не стала: "Ничего страшного. Все пьют, и ты пей". Максим продержался еще полгода и снова пришел в СПИД-центр. На жалобы пациента врач заметила, что выписывать схему "подороже" она не будет: "Либо пейте, что я вам назначаю, либо не пейте вообще ничего. Пишите отказ и уходите. Через полгода увидимся". Максиму пришлось отказаться от терапии на полтора месяца.

Тогда он начал искать альтернативные возможности получения подходящих лекарств. Обратился к знакомым в НКО "Сибирская инициатива": эта организация занималась проблематикой ВИЧ и СПИД в Барнауле, но была ликвидирована. Знакомые посоветовали Максиму поехать в независимую коммерческую клинику в Москве и проконсультироваться с председателем "Феникс ПЛЮС" Евгением Писемским.

"Если человек болен, это не значит, что ему нельзя помочь, или, по крайней мере, его нельзя поддержать. Когда есть альтернативные организации, готовые адекватно относиться к людям, это гораздо полезнее, гораздо важнее, чем предоставление бесплатной помощи с надеждой, что человек скорее помрет", – считает Максим.

Помощь от Элтона Джона

"Феникс ПЛЮС" – одна из ключевых организаций, помогающих ВИЧ-положительным людям в России. Ее создали в 2006 году люди с ВИЧ, объединившиеся в городе Орле в инициативную группу. НКО быстро разрослась благодаря группам взаимопомощи, консультациям и информационным мероприятиям. В 2008 году организация получила "Оскар в теме ВИЧ" – Red Ribbon Awards. Это премия ООН за вклад в развитие сообщества людей, живущих с ВИЧ.

"Через какое-то время мы поняли, что хотим сегментировать свою работу. Наша организация начала работать с узкой группой – с ВИЧ-позитивными геями", – рассказывает Евгений Писемский. Основное финансирование организация получает за счет иностранных доноров. Крупнейший – Фонд Элтона Джона по борьбе со СПИДом. Государственные гранты "Феникс ПЛЮС" не получает.

Да это и фактически невозможно в России, говорит Писемский. Многие организации боятся работать с гомосексуальными мужчинами из-за закона о гей-пропаганде, объясняет он: "Вот очень наглядный пример. В середине года наши коллеги из воронежского центра СПИД захотели провести исследование среди гомосексуальных мужчин, выделили деньги на это. И в итоге все закончилось скандалом, потому что общественность не поняла, почему это государственные деньги должны тратиться на геев. Есть несколько очень хороших центров СПИД в России, которые на свой страх и риск делают маленькие, небольшие программы, поддерживают как-то эту работу, но это исключения из правил. У Фонда президентских грантов очень большое портфолио финансирования программ по ВИЧ, но мы точно знаем, что ни одной организации, которая напрямую написала, что "мы работаем с геями, бисексуалами, трансгендерными людьми", – ни одной такой заявки поддержано не было".

Председатель "Феникс ПЛЮС" отмечает, что в США и странах Евросоюза больше половины ВИЧ-положительных людей – гомосексуальные мужчины. Разница с отечественной статистикой, по его мнению, является результатом стигмы и дискриминации. Многие ВИЧ-инфицированные гомосексуальные люди в России предпочитают не обращаться в медицинские центры или скрывают свою ориентацию при подтверждении диагноза.

"Понимаю, что жизнь не закончилась"

"Он мне подробно рассказал о [московской] клинике, но все равно спокойно, детально объяснил, что лучше обратится в местный СПИД-центр и снова тихо, мирно, спокойно предложить новую схему. Если врач будет отказываться, написать заявление на имя заведующего", – рассказывает Максим о консультации Писемского. После нее Максим все-таки записался в клинику в Москве и пошел за историей болезни к своему лечащему врачу в родном городе. Когда он сказал, что хочет перевестись на лечение в Москву и попросил дать ему результаты анализов, врач согласилась предоставить подходящие Максиму лекарства взамен "самой дешевой схемы", которую ему выписывали до этого: "[Испугались] того, что я заберу документы из этого СПИД-центра и дальше это все пойдет немножко другим путем. Только после этого мне терапию поменяли".

Благодаря "Феникс ПЛЮС" Максим узнал еще и о группе поддержки для гомосексуальных мужчин с ВИЧ в Москве. "Когда я был в командировке в Москве, пообщался с ребятами, и мне легче стало. На вопросы, которые у меня были, я получил правильные ответы. И с этими правильными ответами я могу дальше двигаться, понимаю, что жизнь не закончилась, она продолжается. Что с положительным ВИЧ-статусом все равно можно существовать. Поэтому я очень рад, что у нас все-таки есть такие организации и что Женя с таким уникальным характером помогает людям двигаться дальше", – говорит Максим.

Сейчас он продолжает получать терапию в родном городе. Говорит, что из-за коронавируса в этом году трудно добиться анализов на вирусную нагрузку: "Делают в СПИД-центре анализы на коронавирус, а не делают анализы на выявление вирусной нагрузки пациента. Хотя когда я был на группе [для людей с ВИЧ в Москве], мне объяснили, что при смене препарата у вас должны обязательно каждый месяц брать анализ крови, [врачи] должны понимать вашу вирусную нагрузку, – рассказывает Максим. – Мне крайний анализ крови сделали в СПИД-центре в июле месяце. В момент прекращения терапии мне анализы никто не делал, после перехода на новую схему никто не делал, и сейчас я записался только на март месяц, через три месяца вперед, на следующий прием".

"Доступность и максимальная анонимность": тесты на ВИЧ на дому

Артему Лазареву 24 года, он живет в Санкт-Петербурге. Три года назад он воспользовался сервисом доставки на дом анонимного теста на ВИЧ-инфекцию. Молодой человек говорит, что "периодически" проходил обследования в ближайшем КВД, но в связи с ограничением количества тестирований на одного пациента в год решил найти альтернативу бесплатной медицинской помощи. Выбор пал на набор Safe Box из-за "доступности и максимальной анонимности".

"[Для получения теста] особо ничего не спрашивают. Только форму ты заполняешь на сайте: первые буквы имени мамы, первые буквы твоего имени, дату рождения, ну то есть уникальный код, который маловероятно, что повторится, и маловероятно, что по нему хоть какую-то информацию о тебе могут получить. Инициалы мамы для того и берутся, чтобы не узнать отчество, не догадаться, а имя – ну там две буквы, и все", – объясняет Артем.

Набор для самотестирования для людей в группе риска Safe Box – одна из основных инициатив "Феникс ПЛЮС". "За последние три года сделали 30 тысяч тестов на ВИЧ среди геев и бисексуалов, и в целом это больше, чем все организации вместе взятые, которые работают вот с этой группой, – рассказывает Евгений Писемский. – Мы просто внедрили в русскоязычном регионе такой подход, как домашнее самотестирование. Мы поняли, что гомосексуальные люди не очень-то хотят идти в поликлиники, в различные медицинские учреждения, потому что боятся столкнуться со стигмой, поэтому у нас появилось такое решение: мы просто будем людям давать тест на ВИЧ, слюнной тест, которым может воспользоваться почти любой, чуть ли не ребенок. Там очень все просто. Мы сделали удобную инструкцию, сделали видео, чтобы люди понимали, как делать тест, мы запустили горячую линию и использовали различные системы, как человек получает тест на ВИЧ. Сейчас она у нас максимально упрощена: можно просто заказать, сделать заявку, и через 2-3 дня тест придет с помощью курьера".

Артем Лазарев, воспользовавшись помощью "Феникс ПЛЮС", пришел в организацию волонтером и стал раздавать коробки Safe Box на тематических вечеринках и в гей-клубах. Он рассказывает, что ВИЧ-инфекции у него не обнаружилось. Но, как говорит сам Лазарев, в актуальности своего статуса он не уверен, и поэтому тестирование стоит проходить регулярно в случае активной половой жизни. "Период окна (промежуток времени с момента инфицирования до выработки антител – НВ) бывает разный. Он варьируется в зависимости от иммунитета. Поэтому я бы называл его неопределенным. Он не положительный, но и не отрицательный. Я не могу на сто процентов говорить, что он отрицательный".

Артем говорит, что многие гомосексуальные мужчины, МСМ (мужчины, практикующие секс с мужчинами) и бисексуалы предпочитают приобретать тесты онлайн, потому что "система здравоохранения очень сомнительна и не вызывает доверия". В случае ликвидации организации появится "дополнительный барьер": "Какой-то процент пересилит себя и пойдет [в медицинские учреждения], а какой-то процент будет ждать у моря погоды, ждать тестов и гадать о своем ВИЧ-статусе".

"Парни ПЛЮС": ВИЧ и политика

Для "Феникс ПЛЮС" история с "иноагентством" началась в 2016 году. Прокуратура Орловской области периодически устраивала проверки организации в связи с заявленным иностранным финансированием. "Феникс ПЛЮС" пришлось сделать устав "стерильным" – переписать документ под требования Минюста. Евгений Писемский вспоминает, что организация всегда ответственно подходила к проверкам: в конце 2018 года команда НКО принесла в Минюст шесть коробок отчетности о своей деятельности. "Отчет прошел в 2019 году без замечаний. За это время ничего не изменилось", – говорит Евгений.

"Для того чтобы признать некоммерческую организацию "иностранным агентом" в Российской Федерации, согласно Федеральному закону "О некоммерческих организациях", нужно одномоментно соблюсти два условия. Первое – это наличие иностранного финансирования. Причем неважно какого, на какую деятельность, – вообще, в принципе, за последние три года. И второе – это осуществление так называемой политической деятельности. Вот с последним, с политической деятельностью, гораздо все сложнее. Мы сделали в свое время доклад, когда анализировали, какие виды деятельности принимаются в качестве политической. Их больше ста видов деятельности определили. Это наличие книг в библиотеке организации, это уборка мусора, это высказывания любые, и так далее, и тому подобное", – объясняет юрист Мария Каневская, которая представляет интересы "Феникс ПЛЮС".

В случае с "Феникс ПЛЮС" политикой посчитали информационный ресурс "Парни ПЛЮС": сайт в интернете, на котором публикуются сообщения о происходящем в сфере здравоохранения вообще и профилактики ВИЧ и СПИДа в частности. "Некоторые высказывания, в том числе Евгения Писемского (не как представителя организации, а как его личные), и вообще наличие этого ресурса было признано орловским Минюстом политической деятельностью", – говорит Каневская. В материале, который Минюст посчитал примером политической деятельности, говорилось о профилактике ВИЧ в России, которую ведет Минздрав: автор сомневался в ее эффективности и указывал на отсутствие госпрограмм по профилактике ВИЧ среди мужчин, практикующих секс с мужчинами.

Юрист надеется, что Минюст "грамотно подойдет к вопросу" и "Феникс ПЛЮС" станет "исключением из правил" из-за специфики и значимости работы организации в области здравоохранения. "Я прекрасно понимаю, что эта организация пользуется большой репутацией в своем регионе. И я не думаю, что орловский минюст самостоятельно принимает такие решения без какой-либо указки, потому что деятельность самой организации в регионе уважают", – говорит Каневская.

Еще один будущий "иноагент": проверка фонда "Свеча"

Мария Каневская рассказывает, что получила идентичный делу "Феникс ПЛЮС" кейс в ночь на первое декабря – в этот день отмечается Всемирный день борьбы со СПИДом. В Санкт-Петербурге обнаружили признаки "иностранного агента" в деятельности благотворительного фонда "Свеча". Когда организация представляла документы на проверку в Минюст Санкт-Петербурга, ее представителю сообщили, что "с вероятностью 70%" ее признают иноагентом. "То есть еще не видя документов, ничего, просто в процессе разговора, сотрудник Главного управления Минюста по Санкт-Петербургу говорит маленькой региональной организации, которая из последних сил борется с эпидемией, о том, что "вы получите хороший подарок к Новому году – мы вас признаем "иностранными агентами" во Всемирный день борьбы со СПИДом". Я считаю, что это просто кощунство!" – возмущается юрист.

Если и центральный аппарат Минюста признает организацию "иностранным агентом", "Феникс ПЛЮС" придется закрыться, уверен Евгений Писемский. Штрафы, которые будут "прилетать" за продолжение работы, непосильны для небольшой региональной организации.

"Соблюдать-то [закон] мы сможем: мы сможем везде писать, что мы "иностранные агенты". Но дело в том, что он прописан таким образом, мы видим на примере других организаций, таких как "Мемориал", что даже если они все соблюдают, им все равно штраф приходит", – говорит Писемский.

"Мы просто видим, что в 2020 году государство делает такую последнюю зачистку тех организаций, которые проводят самостоятельную работу свою, не зависят от государственного финансирования и в общем-то имеют свою точку зрения на то, что происходит в стране, – констатирует председатель "Феникс ПЛЮС". – Я вам больше скажу: почему признание "иностранного агентства" сейчас в сфере НКО, можно сказать, что это уже премия? Это признание эффективности работы организации. Все организации, которые имели такую самостоятельную смелую повестку в области ВИЧ, – они уже "иностранные агенты", – говорит Писемский.

"Эти люди опять будут вне статистики по ВИЧ"

"Я рассталась с парнем, у меня не было больше поддержки. Пришлось приехать в Москву и заняться секс-работой – от безысходности, потому что надо же строить будущее. Я не могу же сидеть и страдать. Хотела в другие страны уехать – языковой барьер. У нас русский – государственный язык, и только поэтому я сюда приехала".

24-летняя Анна (имя изменено) родилась и выросла в одной из стран Центральной Азии. О своем ВИЧ-статусе она узнала более семи лет назад в родном городе, но первые три года не пила никаких лекарств. Молодой человек Анны не верил в положительный статус транс-девушки, уверяя ее, что это ошибка. За годы жизни в Центральной Азии Анна ни разу не обратилась за помощью.

"В моей жизни очень много чего плохого происходило", – делится транс-девушка. В 16 лет она начала трансгендерный переход, и мать выгнала Анну из дома. В родном городе ей пришлось столкнуться с насилием и преследованием. В 2016 году Анна переехала на подработки в Москву. Тогда же начала пить лекарства – проходить терапию. В ответ на вопрос, как ей живется в Москве, Анна выдыхает: "Очень тяжело. Некоторые люди воруют, фальшивые деньги дают, некоторые, кому не понравилось или еще что-то, могут ударить и уйти. Разное бывает".

Анна говорит, что многие ее клиенты в Москве не хотят предохраняться, несмотря на угрозу заражения ВИЧ: "Приходится заставлять [клиента], говорить ему: "Блин, ты знаешь, что ВИЧ гуляет. Очень много ВИЧ, давай в резинке будем спать. Без резинки я не [сплю], я думаю о своем будущем", – так объяснять ему очень тяжело. Некоторые уходят. Ну ушел – ушел, потому что как говорится, береженого бог бережет. Мне зачем в чужой стране проблемы лишний раз? Поэтому я очень строго соблюдаю [правила]. Я, наоборот, их ругаю: "Ты что, здесь мегаполис. Ты завтра сам не узнаешь, кто тебя заразил".

По данным Всемирной организации здравоохранения, трансгендерные женщины – одна из наиболее уязвимых для ВИЧ-инфекции групп населения. Летом 2020 года организация "Феникс ПЛЮС" запустила инициативную программу помощи трансгендерным персонам. С ее помощью люди из этой "ключевой группы" могли получить набор для самотестирования и в случае выявления положительного статуса обратиться за консультацией, запросить помощь психолога, юриста или социальное сопровождение до медицинских учреждений. Также они могли сдать анализы на вирусную нагрузку и проверить иммунный статус.

Этой возможностью воспользовалась и Анна. В России она сама покупает себе лекарства и каждые три месяца сдает анализы в частных клиниках. Но летом из-за пандемии коронавируса у транс-девушки снизился доход, и она не могла позволить себе лишние затраты. "Феникс ПЛЮС" направили Анну в частную клинику, где она за счет НКО смогла получить консультацию инфекциониста и сдать все нужные анализы.

Диана Алиева – секретарь форума трансгендерных людей России и одна из координаторов проекта "Феникс ПЛЮС". На момент начала программы Алиева уже работала с пятью ВИЧ-положительными трансгендерными девушками из Центральной Азии, живущими в Москве. Диана рассказывает, что многие трансгендерные девушки сдавали анализы и подтверждали свой ВИЧ-статус на родине, а вернувшись в Россию, не могли продолжить диагностику и получить лекарства в связи с коронавирусом.

"Транс-девочки-иммигрантки всегда находятся вне поля зрения других проектов. В основном проекты в России (именно ВИЧ-сервисные) направлены на гомосексуальных людей, потребителей наркотиков, а транс-люди вообще вне поля зрения. А если она еще и иммигрантка, и занимается секс-работой – то получается наслоение таких факторов, которые загоняют человека вниз. В России, если у мигранта [положительный] ВИЧ-статус, то [ему] грозит депортация по закону. И девочкам-иммигранткам очень сложно в России получать помощь в связи с ВИЧ", – говорит Алиева.

По ее мнению, ликвидация НКО сильно ударит по трансгендерным людям: "Этот проект ["Феникс ПЛЮС"] – он даже был единственный, когда транс-люди могли полностью анонимно узнать свой ВИЧ-статус. И если этот проект закроется, то транс-люди, небинарные и другие люди, которые себя не относят ни к какому гендеру, опять станут вне зоны видимости, вне статистики по ВИЧ, – объясняет Диана. – В России достаточно сложная ситуация с правами человека. Есть организации, очень немногие, которые занимаются именно помощью для ЛГБТ-сообщества. Но из всех ЛГБТ они в основном направлены на геев, на МСМ. Но трансгендеры – это немного другая группа: у них специфические вопросы и потребности, которые связаны с диагнозом "транссексуальность", с психическими аспектами, с телесностью, с операциями. [Организациям] очень некомфортно общаться с транс-людьми. Я сама являюсь транс-девушкой и знаю, что ходить в МСМ-организации, гей-организации обычно очень неудобно, и транс-люди не ходят".

Евгений Писемский опасается, что действия по запрету НКО, помогающих людям с ВИЧ, приведут к тому, что число ВИЧ-положительных людей в России продолжит увеличиваться в "геометрической прогрессии": "Каждый год примерно 100 тысяч человек узнает о своем ВИЧ-статусе. То есть это колоссальная нагрузка финансовая на государство, потому что по законодательству Российской Федерации людям с ВИЧ нужно предоставлять лечение бесплатно. Получается, это как снежный ком – вот мы останавливаем программы по тестированию всех этих групп, значит, эпидемия будет развиваться".

Читайте далее:

"Понимаете, я до пятницы просто не выживу". Как получить плановую медицинскую помощь в России во время эпидемии

"Эти трансы непонятные угрожают вашим детям". Во что поправки Мизулиной превратят жизнь трансгендерных людей

"Либо родители сидят на приеме, либо доктор им все пересказывает". В России отменили врачебную тайну для подростков