За сутки до выборов президента Франции WikiLeaks опубликовал полученную хакерами документы штаба кандидата в президенты Эммануэля Макрона – тысячи фотографий, писем и сообщений. Ситуация со сливом переписки Макрона несколько напоминала американскую: в разгар кампании по выборам президента США WikiLeaks также опубликовал аналогичный "слив" документов из предвыборного штаба кандидата от Демократической партии Хиллари Клинтон. И представители Клинтон, и представители Макрона утверждали, что за похищением переписки штаба стоят хакеры из России, а Кремль в обоих случаях симпатизировал соперникам политиков.

Но, в отличие от США, где слив документов вызвал большой скандал, французские СМИ отреагировали на публикацию документов иначе, и скандала "не получилось". Почему это произошло?

Проект "Смотри в оба" расспросил об этом французского журналиста, руководителя проекта "Открытый мир" Елену Серветтаз.

– Во Франции другие политические традиции или просто журналисты научены горьким опытом?

– И традиции, и опыт. Но вы не забывайте, что та самая "утечка" была организована за день до второго тура во Франции. А во Франции действуют очень строгие законы о выборах. И публикация пришлась на так называемый "день тишины" перед выборами, который соблюдают все французские журналисты.

Во время этого "дня тишины" СМИ не хотели рисковать своей репутацией, получать какие-то штрафы. И к тому же тратить часы на выяснение того, правда это или нет.

– Насколько вообще французские журналисты бережно относятся к личной жизни политиков? Есть ли грань, которую они не переходят? Судя по истории с Олландом (президента Франции сфотографировали на мотоцикле, когда он ехал к любовнице - НВ), скорее всего, нет? Или все зависит от конкретного издания?

– Переломным моментом было дело Доминика Стросс-Кана (директора-распорядителя Международного валютного фонда, француза по происхождению, власти США обвинили в сексуальных домогательствах к служащей отеля, где чиновник находился перед отлётом - НВ). Как только американский журнал начал публиковать фото Стросс-Кана в наручниках, естественно, французской прессе ничего не оставалось делать: они начали делать то же самое.

Это был переломный момент. До этого личная жизнь политиков мало кого интересовала. Все знали про двойную жизнь Франсуа Миттерана. Все все прекрасно знали, но никогда никто не обсуждал этого на страницах газет.

Историю Олланда опубликовал сначала журнал "Closer": это такой желтый журнал, который обычно французы читают на пляже. После того, как ты снимаешь президента, который на скутере с круассанами, едет к любовнице, французской прессе уже море было по колено.

– Если продолжить параллели с ситуацией в США, то там после выборов медиа-рынок раскололся на сторонников и противников президента. Заметен ли подобный раскол во Франции? И что произошло бы с прессой во Франции, если бы победила Марин Ле Пен?

– Я не буду скрывать: мне иногда неприятно это говорить, но большая часть французских журналистов все-таки была за Эммануэля Макрона. "Кто-угодно, лишь бы не Ле Пен" - вот такие заголовки были на обложке левой газеты Liberation. Меня это шокировало. Есть какая-то хартия у журналистов, и какие-то вещи ты не должен себе позволять.

Но я знаю, почему они это делают. Мы знаем, что Марин Ле Пен – враг свободы, равенства и братства, республиканских ценностей. И естественно, французы стоят на страже этих фундаментальных ценностей, которые они веками отстаивали. Еще совсем недавно, во время оккупации Парижа, были другие девизы и ценности, и люди жили с ними. И они не хотят возвращаться в этот мир, этот страшный и опасный мир.