Настоящее Время
"Просто его все любили". Интервью Жанны Немцовой об отце

"Просто его все любили". Интервью Жанны Немцовой об отце

Тимур Олевский

28 февраля 2020 года

27 февраля 2020 года – в пятую годовщину убийства Бориса Немцова – в Праге появилась площадь его имени. Площадь Немцова появилась прямо напротив здания посольства РФ в Чехии, а ее открытия добивалась дочь убитого политика Жанна Немцова. После гибели отца она основала фонд его имени, занималась завершением его последнего антикоррупционного расследования, и пять лет спустя продолжает заниматься памятью Немцова. В интервью Настоящему Времени Жанна Немцова рассказала об этой работе и о том, почему с годами людей, готовых вспоминать ее отца становится только больше – причем не только среди его сторонников, но и среди оппонентов.

Этот материал – часть спецпроекта Настоящего Времени о Борисе Немцове к пятилетию со дня его гибели. Остальные материалы проекта читайте тут.

— Вы отмечаете год от года эту дату? Или это уже пройденный этап?

— Нет, для меня не пройденный этап. Ждут обычно день рождения или Новый год. Ждать годовщину трагического события – странно. Но все равно годовщина каждый год наступает. Для меня это тяжелый всегда день, потому что это день, когда, во-первых, многие люди делятся своими воспоминаниями. Выходят статьи, выходят репортажи. Это довольно тяжело пережить, потому что неизбежно ты вспоминаешь то, что произошло пять лет назад.

Я приняла для себя решение пять лет назад: посвятить значительную часть своей жизни своему отцу. И я за это время делала все, что в моих силах. Это и в области расследования, и мы создали Фонд Бориса Немцова в Праге. На момент выхода этого интервью напротив посольства России будет открыта площадь Немцова. Академический центр Бориса Немцова был создан вместе с философским факультетом летней школы журналистики. В общем, я во многом живу тем, что занимаюсь его памятью. Для меня это каждодневная работа.

— Так вышло, что из всех близких Борису Ефимовичу людей вы стали носителем его фамилии...

— Носителями его фамилии многие являются. Давайте будем корректны в формулировках.

— Но в общественном смысле хранителем фамилии Немцова стала Жанна Немцова. Это так?

— Думаю, вы правы.

— Это налагает какой-то отпечаток на жизнь или нет? И если да, то какой?

— Я об этом не задумывалась никогда. Но, во-первых, в самом начале было ужасно страшно, я не буду скрывать. Мы все обычные люди, я – обычный человек. [Мне было] страшно заниматься расследованием, страшно подписывать ходатайство о допросе Рамзана Кадырова и Виктора Золотова.

"Кадыров не мог это организовать, не получив кивок, движение бровью на самом высоком уровне". Илья Яшин об убийстве Немцова

Почему заказчик убийства Бориса Немцова до сих пор не найден и как российская оппозиция пережила гибель по...

— Вы боялись того, что можете узнать?

— Нет, я не боялась. Я просто считала, что это сопряжено с рисками для меня. Я, наоборот, хочу узнать правду. Я считаю, что какая бы ни была правда, мы должны о ней знать. Истина важнее нашего мировоззрения и наших версий. Я хотела бы, чтобы она была установлена, даже если мне [она] не понравится. Но просто страшно. Очень было страшно создавать фонд. Не потому что я считала, что это сопряжено с рисками, а потому что я просто никогда не занималась общественной деятельностью и не хотела ею заниматься. Я вообще не понимала, как создавать, как управлять общественной организацией, тем более в Германии. Я не знала языка этой страны и вообще не понимала, где искать поддержку.

— А сейчас уже выучили язык?

– Знаете, слово "выучить" налагает большую ответственность. Я могу говорить на бытовом уровне – это примерно уровень B1. Но я все читаю и понимаю, что мне пишут налоговые, я понимаю письма. Просто страшно.

— Когда я говорил о фамилии, я имел в виду не только фонд. Вы думаете о том, с кем вы пойдете вечером на коктейль, условно говоря, что это касается не только вашей личной [жизни]. Или вы разделяете общественную и личную жизнь?

— Конечно, разделяю. С кем считаю нужным – с тем я хожу на ужин. И мне абсолютно все равно, что обо мне думают. Я свободный человек. Наследие моего отца – это то, что он считал свободу высшей ценностью. И в этом смысле я, наверное, являюсь его продолжателем. Я живу как свободный человек. Я не очень забочусь о том, как я буду выглядеть в глазах какого-то человека. Просто я все время делаю то, что считаю нужным.

Пять лет назад, конечно, были люди, которые меня отговаривали от многих вещей: расследования, фонда. Но я это сделала. Я отвечу на ваш предыдущий вопрос – могу объяснить, почему. Несмотря на страхи, несмотря на отсутствие опыта, есть одно банальное чувство, которое заставляет вас делать морально правильный выбор и дает вам большое вдохновение, – это любовь. Я очень люблю своего отца. Я его любила и продолжаю любить. Это чувство преодолело то, о чем мы с вами говорили: страх, отсутствие опыта и так далее.

— Часто бывает так, что о гибели известных людей одни и те же люди из года в год вспоминают человека одинаковыми словами. В случае с Борисом Ефимовичем получается, что людей, которые его вспоминают, все больше и больше, они новые и новые. И это не какие-то случайно оказавшиеся люди, просто, видимо, вокруг него было очень много людей, которые его любили, о которых мы, может быть, даже не все знаем. Для вас есть какие-то открытия в этом смысле?

– Это очень хороший вопрос. Я помню убийство Листьева, я помню, что для меня это было просто гигантское переживание, я была очень молодой тогда. Я запомнила эту дату – 1 марта. Для меня смерть Листьева и принцессы Дианы были самыми трагическими событиями в моем подростковом возрасте. Я реально переживала, я плакала, когда Диана погибла, а Листьев был убит. Даже для меня эти два человека были иконами.

Я представить себе не могла, что сегодня в Нижнем Новгороде будут проходить мемориальные мероприятия, которые инициировал губернатор Нижегородской области. Заседание Законодательного собрания сегодня началось с минуты молчания – в нынешней-то России. А знаете, почему? Вы правильно говорите, что все больше и больше людей говорят, все больше появляется комментариев как от его соратников, так и от его оппонентов – людей, не разделяющих его взгляды, – так и просто от зависимых чиновников. Это, конечно, версия. Если вы посмотрите на историю нашей страны, то у нас очень много символов тирании. И когда я читаю сейчас [книгу писателя Бориса] Акунина "Эпоха цариц" – там речь идет о том, сколько было политических дел. И от этого зависит уровень гуманизма: это была более добрая царица, чем та.

Мы, конечно, немного отстаем в политическом прогрессе. Тогда, когда ценности гуманизма в западном цивилизованном обществе устоялись и прогресс идет дальше, мы все говорим о политических преследованиях и о том, сколько людей стало жертвами этих преследований. У нас происходят большие политические дела. Людям это немного надоело, потому что люди хотят гуманности – кем бы они ни были, – поскольку в негуманном обществе дубинки могут обернуться против вас. И ровно поэтому моего отца помнят, потому что он символ гуманизма для губернатора Нижегородской области, для членов Законодательного собрания, для соратников, для людей на мосту. Вот причина, с моей точки зрения. Людям просто надоело. Я вчера смотрела, как президент страны начинает оправдывать то, что в отношении женщины, участвующей в несогласованной акции, применяются дубинки. Это немыслимо.

"Дубинкой просто так никто не молотит​". Путин – о летних протестах в Москве

Президент России прокомментировал резонансные уголовные дела журналиста Ивана Голунова, режиссера Кирилл...

— Люди на мосту – отдельная история. Если бы люди выходили до убийства, про них бы говорили: какие-то странные люди. Теперь на людей на мосту обращают внимание. Почему?

— История не терпит сослагательного наклонения, поэтому мы не можем сказать, как бы их воспринимали до. Многие люди, кстати, многие лидеры приходят на мост до сих пор. Я там буду после выхода вашей программы. Сразу из аэропорта города Москва я поеду на мост вместе с моим адвокатом Вадимом Прохоровым. У меня есть [перед теми, кто выходит на мост] только восхищение и преклонение.

Люди [выходят] разные, конечно. Но все же это думающие люди – именно это их объединяет. Я же читаю, что они пишут в фейсбуке. Это люди в основном образованные. И [не только] меня, но и весь мир это поражает, что настолько самоотверженно волонтеры могут в течение пяти лет содержать в порядке мемориал и охранять его от набегов. Факт наличия этого мемориала – это огромный важный элемент памяти, который мы наблюдаем в России.

— А факт и частота набегов от чего-то зависит?

— Общая картина, конечно, не очень хорошая. Знаете, во власти России, к сожалению, тоже находятся умные люди. Именно по этой причине они так долго держатся у власти. Конечно, когда они видят, что Немцова помнят, когда они видят, что это продолжается не только в странах Европы, но и в России, они понимают, что это будет большим раздражителем. Характеристика политического режима, с моей точки зрения, не изменилась.

— Что помнят о Немцове? Кроме того, что он был очень интересным человеком, смелым человеком, человеком, который действительно хотел свободы? Как бы это ни банально звучало, он вкладывал очень большое значение в это слово.

— Я читаю очень многих людей, которые вспоминают моего отца. Естественно, они говорят о периоде, когда они с ним работали. Они говорят: его все любили. И то, что мы сегодня видим – вне зависимости от того, был ли у него конфликт, например, с первым мэром Нижнего Новгорода Дмитрием Бедняковым, – есть такие люди, которых все любят вне зависимости от каких-то недостатков, которые, безусловно, у любого нормального человека есть. Я к ним не отношусь. Просто его все любили. Так и есть.

— Как удалось организовать появление площади Немцова в Праге?

— Несколько элементов. Инициатива местных политиков должна быть обязательно. Это не было инициативой мэра. Это была инициатива местных активистов. В основном это россияне, которые живут в Праге. Личная встреча с мэром.

— А он знает, кто такой Немцов?

– Да, конечно. Он его не знает лично, он вообще почти мой ровесник – ему 38 лет. Он – пират, представитель новой волны политиков в Европе. Необязательно я должна встречаться – но нужна личная встреча. Иногда в некоторых странах это слушание в городском совете, в котором ты должен участвовать. Тут этого не было. Иногда бывает, что одной встречи мало – надо встречаться десять раз. Так было в Киеве: я встречалась с мэром Кличко очень много раз, говорила ему одно и то же. Настойчивость [нужна].

— А что смущало мэра Кличко?

— Да ничего не смущало. Знаете, есть рутина. Каждый день в городе Киев он должен решать огромное количество проблем.

— А здесь, в Праге?

— Здесь у меня была одна встреча, вот теперь [в день открытия площади] – вторая. Мы поговорили об этом, мы говорили о других вещах в том числе. Личный контакт очень важен. Понимаете, абстрактный Немцов, и Немцов, который материализовался во мне, либо в Кара-Мурзе, – когда они видят живых людей, они видят, что это приличные люди, которые совершенно правильные вещи говорят. Это очень влияет. Без личных встреч невозможно.

— Реакция посольства России от страны к стране, от года к году меняется на переименования?

— Нет, она нулевая. Единственная реакция, о которой я знаю, – это письмо Владимира Жириновского в адрес мэра Праги, где он сказал, что чехи пожалеют об этом решении. Я думаю, что, конечно, это не так, что не пожалеют, а наоборот. И россияне тоже будут благодарны чехам.

Есть в английском такое понятие – low profile. То есть это не реакция на слишком высоком уровне. Я знаю, что когда переименовали площадь в Вашингтоне, кто-то говорил, что мы Новинский бульвар, где находится посольство США в России, переименуем в American Dead End – то есть "американский тупик". Но этого не было сделано. Нет никакой реакции, но так как я считаю, что все люди стремятся к гуманизму и отдают себе отчет в том, что произошло. Что бы они при этом ни говорили, исходя из сложившейся конъюнктуры, – они приветствуют это решение. И мы станем свидетелями при нашей с вами жизни, что они будут приходить на площадь и будут гордиться, что посольство стоит напротив.

— Имена убийц и заказчиков будут названы при нашей жизни, как вы считаете? Или это случится в учебниках истории через 200 лет?

— Говорить: "Я планирую жить долго" – очень опасно. Эта фраза принадлежит отцу. Хотелось бы дожить до этого момента. Я считаю, что все расследовали, но не все знают все. Ряд людей знакомы с полной картиной – осталось просто об этом публично сказать. Тут нет проблемы в том, что невозможно раскрыть убийство. Тут есть проблема в политической воле, чтобы результаты расследования стали достоянием сначала потерпевших, а потом уже публики. Вот не знаю только, сколько ждать. Пять лет вот прошло. Наверное, еще минимум пять [должно пройти], а, может, и десять.

Читайте далее:

"Он был нашим любимым телегероем". Интервью Нины Зверевой – она снимала фильмы о Немцове и "сделала его губернатором"

Считается, что умение Немцова общаться со СМИ стало залогом его успеха в политике в 1990-х, а про нижегородску...

Борис Немцов — Спецпроект к пятилетию со дня убийства

Борис Немцов был одним из самых значимых оппозиционных политиков в России и одним из немногих, кто пришел в ...