Настоящее Время
"Туристы приезжают в бункер – и ищут кабинет Путина"

"Туристы приезжают в бункер – и ищут кабинет Путина" Советские бомбоубежища и подземные склады в Литве, Латвии и Эстонии: что с ними сейчас

Алексей Шишкин

3 февраля 2023 года

На территории балтийских стран сохранились сотни сооружений эпохи холодной войны, приготовленных для войны "горячей": бомбоубежища, склады, пункты управления и многое другое. После начала полномасштабного вторжения России в Украину и угроз российских властей и пропагандистов применить атомное оружие эти бункеры превратились из примет мрачного прошлого в объекты, которыми вновь всерьез заинтересовались и власти, и рядовые граждане трех независимых государств, и туристы.

Корреспондент Настоящего Времени побывал в этих местах и узнал, что происходит с этими сооружениями сейчас.

Каунас, Литва: "А можно к тебе в бункер продукты принести?"

Завод Aidas расположен на окраине Каунаса, неподалеку от Западной окружной дороги. В советское время здесь изготавливали детские коляски, фонарики, губные гармошки, прожектора и канцелярские принадлежности. После приватизации в 1990-е бывшее предприятие приспособили под офисы в аренду. В выходной на бывшем заводе пусто и тихо. Оказавшись за проходной, мы идем не в сторону бывших цехов. Наш путь – под землю, шесть метров вниз. Прямо под зданием заводоуправления расположено бывшее укрепленное убежище гражданской обороны, теперь – музей "Атомный бункер".

"Когда-то моя дочка танцевала модерн в театре, – рассказывает Юлиус Урбайтис, директор музея. – И здесь тогда была студия, танцевальный бункер. Собирались лучшие танцоры Литвы: уличные танцы, хип-хоп, хаус, вакинг, стрип-данс. Приезжали тренеры из разных стран мира, и все признавали: больше нигде ничего подобного нет. Танцевальная студия в бункере, под землей!" Со временем Урбайтис, один из ведущих мировых коллекционеров предметов, связанных с шпионажем и светскими спецслужбами, стал привозить в бункер отдельные экспонаты – чтобы сохранить и усилить необычную атмосферу этого места.

Со временем коллекция разрослась настолько, что танцевальной студии пришлось съехать. И даже в каунасском бункере все экспонаты уже не помещались. 40 тонн шпионского оборудования и других связанных с КГБ артефактов Урбайтис переправил в США, где на Манхэттене, рядом с нью-йоркской штаб-квартирой Google, в 2019 году открылся его "Музей КГБ". Бункер в Каунасе тоже продолжил работать в качестве музея. Здесь собрано множество вещей, связанных с силовыми структурами СССР, гражданской обороной. И само помещение с мощными бетонными сводами и герметичными металлическими дверями служит еще одним экспонатом.

"Сейчас люди, которые работали в советское время на этом заводе, приходят в музей и говорят, что и сами не знали, что под ними находится бомбоубежище", – делится Урбайтис. На предприятии Aidas работало около 2000 человек, но бункер рассчитан на спасение только 200. "Я так предполагаю, он был предназначен для близко живущих партийных работников, руководящего состава или директоров, кто здесь поближе был. Потому что план действий в убежище надо отрабатывать – надо знать, куда прийти. А если не знаешь входа, [не знаешь], кто руководит, что ты будешь делать? Думаю, это был отчасти засекреченный объект", – делится соображениями коллекционер.

Бункер под Aidas предназначен для автономного выживания в течение трех суток и, вопреки названию музея, не способен выдержать прямое попадание атомной бомбы. При этом те, кто укрылся бы в убежище, не имели бы никакой связи с поверхностью.

С началом российского вторжения в Украину и угроз со стороны российских властей восприятие бункера и целей, для которых он был когда-то построен, переменилось. "Многие стали звонить: если будет беда – можно ли здесь спрятаться?" – говорит Урбайтис. Литовские чиновники тоже стали интересоваться состоянием убежищ – ведь все они давно приватизированы. Некоторые горожане даже спрашивали, можно ли заранее привезти в убежище консервы и прочие продукты, вспоминает управляющий бункером.

"Я говорю: конечно, если вам так спокойнее. Это все дерево, бетон и железо, жизни и спокойствие людей куда дороже. Сколько поместимся – сможем здесь спрятаться", – отвечал на просьбы руководитель музея. При этом сам он уверен, что в Литве нет ни одного бункера в полной готовности – убежища требуют постоянного содержания и инвестиций в обслуживание, которых с советского времени не проводилось. Так что теперь даже уцелевшие сооружения имеют только ограниченную возможности защиты от атак конвенциональным оружием.

Юлиус Урбайтис вспоминает свою молодость и службу в советской армии. По его словам, в ту пору одна половина промышленности изготавливала оружие, другая – компоненты защиты от атак: дозиметры, противогазы, наглядную агитацию о действиях в экстремальных ситуациях, оборудование для убежищ – все то, что теперь выставлено в его музее в Каунасе. "Был баланс. А потом этого баланса раз – и не стало. Мы расслабились, и однажды проснувшись (24 февраля 2022 года) не поверили своим ушам, не знали, куда бежать и что делать. Люди, особенно чувствительные, очень напряглись", – размышляет он. Спустя несколько месяцев, когда стало ясно, что боевые действия в Украине принимают затяжной характер, жители Литвы начали успокаиваться, говорит Юлиус.

Виймси, Эстония: Хранилище Судного дня

Когда началась полномасштабная война в Украине, Эстония первой из балтийских стран вспомнила о своем советском "атомном наследстве". Но заговорили о нем не чиновники, а частные предприниматели. Нефтяной магнат и девелопер Эндель Сифф в конце марта 2022 года обратился к министру обороны Калле Лаанету с предложением использовать для хранения государственных запасов топлива подземное хранилище Milstrand на полуострове Виймси к северо-востоку от Таллинна. Приватизированный Сиффом резервуар изначально предназначался для хранения запасов флотского мазута Балтийского флота СССР.

"Мы видим, что в ходе нападения России на Украину в первую очередь уничтожаются наземные топливные резервуары, – написал предприниматель в обращении. – Вот почему, выбирая место для хранения запасов топлива в Эстонии, правительство должно учитывать наличие защиты на случай возможных авиаударов. Даже если наземная инфраструктура будет уничтожена, запасы топлива в подземном хранилище Milstrand на глубине 47 метров под землей останутся невредимыми и его откачку можно будет возобновить через несколько часов".

Фото: Milstrand.ee

Хранилище в Виймси способно выдержать ядерный удар и вмещает 50 тысяч тонн топлива. Оно состоит из трех 800-метровых емкостей, соединенных туннелями диаметром в пять метров, проложенных по технологии метрополитена. По задумке строителей заправляться здесь могли и надводные корабли, и подводные лодки. Бетонная основа надводной части комплекса – "колонки" для судов – тоже уцелела, жители Виймси называют ее "диван".

Эндель Сифф предложил государству выкупить или арендовать хранилище для хранения запасов, которыми ведает Эстонский центр госрезерва (EVK). При этом бизнесмен признал, что безопасность стоит дорого: обслуживание подземного хранилища куда затратнее, чем обычных резервуаров. Спустя десять месяцев официальный ответ на предложение Сиффа так и не был дан.

Эстонский политик и бизнесмен, эксперт по транзиту и логистике Райво Варе знаком и с хранилищем в Виймси и с советскими планами на случай атомной войны не понаслышке – ему довелось работать с Сиффом во время реконструкции терминала Milstrand. Кроме того, в 1990–1992 годах, будучи государственным министром переходного правительства Эстонии, он отвечал в том числе за гражданскую оборону. Прежде, в 1977-1988 годах, этой сферой руководил его отец, генерал-майор Велло Варе.

По словам Райво, в идее Сиффа есть рациональное зерно. Но приспособление бывшего НЗ Балтийского флота под современные нужды потребует переоборудования. Рассчитано хранилище было на советский флотский мазут, существенно отличающийся от топлива, используемого сегодня в ЕС. Например, этот мазут сложнее воспламеняется, чем современное легкое топливо. Потому инженеры военной спецколонны Ленинградского метростроя, которые обустраивали подземный терминал, проложили электропроводку прямо внутри резервуаров – сейчас это решение уже не было бы достаточно безопасным.

Кроме того, при проектировании объекта были допущены ошибки, из-за чего топливный бункер фактически никогда не использовался. "Они не поставили компенсаторы. А в такой нестабильной среде даже в порту ставят компенсаторы, если в этом месте сильные ветра или это подветренная сторона... И как только они туда запустили первую пробную партию флотского мазута, там [возникло] давление большое и еще вес добавился. Погода была не очень хорошая. А компенсатора не было, – рассказывает Варе. – И все сдвинулось [в море], потекло. Сразу закрыли заслонку, небольшой разлив был, но его быстро убрали. Колхозники сами убрали, это же на рейде рыболовецкого колхоза было. А это был самый лучший колхоз в Советском Союзе, самый большой и самый богатый".

Фото: Йоонас Плаан (слева), Петр Махонин (справа)

Варе напоминает, что на случай атомной войны в Советском Союзе существовали сразу две параллельные системы – военные объекты и объекты гражданской обороны (ГрОб).

"Гражданская оборона в Советском Союзе была в нынешней терминологии системой двойного назначения. Потому что, с одной стороны, это военизированная система, которая подчинялась заместителю министра обороны СССР, они имели свои объекты и свои вооруженные силы... Параллельно эта система подчинялась местным территориальным органам. То есть, буквально говоря, генеральская должность начальника штаба гражданской обороны Эстонской ССР, которую мой отец занимал, автоматически возводила его в рамки члена правительства, и подчинялся он по линии гражданской – тогдашнему председателю совета министров, – говорит Райво. – Параллельно она [система гражданской обороны] занималась ликвидацией последствий стихийных бедствий, техногенных катастроф, гражданскими нуждами. Но ее основная задача состояла, назовем вещи своими именами, в минимизации последствий атомной войны".

В Таллинне штаб ГрОб был спрятан под бастионом Скооне, частью старинной шведской системы укреплений вокруг Старого города: "Теперь он запущен полностью. Внизу там ничего не происходит. Даже двери взломали". Штаб курировал множество аспектов хозяйственной жизни, например строительство больниц.

Варе поясняет, что советские стратеги предполагали, что атомная атака сил НАТО будет направлена против основных военно-морских баз в Таллинне и Палдиски, а также аэродрома в Тарту, где базировалась стратегическая авиация. Вот почему в небольших городах южной Эстонии: Вильянди, Пылва, Выру – были построены больницы, вместимость которых значительно превышает нужды местного населения. В случае бомбардировок столицы и ключевых баз они должны были служить эвакуационными тыловыми госпиталями. Лечить в них предполагали в том числе бойцов Псковской дивизии ВДВ.

По словам Райво Варе, это лишь один из множества примеров того, как гражданская на первый взгляд инфраструктура предназначалась в том числе и для военных нужд: "Советская система работала на войну: все могло бы стать [нужным] для военных целей. В любой момент, всегда. Похожую ситуацию мы видим и сейчас в России. Большая разветвленная система... Я в силу своего жизненного пути ознакомился с планами, и у меня встали волосы дыбом, когда они еще были". Но уже в дверях, попрощавшись после интервью, бывший министр вдруг поворачивается и говорит с улыбкой: "А еще знаете что? Ведь в случае большой войны все это на самом деле бы не сработало".

Лигатне, Латвия: "В 2022-м мы сняли советскую униформу"

"Точных данных у нас нет, но энтузиасты говорят, что в Латвии есть 13 подземных бункеров. И вот этот самый большой – на 250 человек руководства", – рассказывает Маргарита Плуксна, гид санатория вблизи небольшого города Лигатне в 70 км к северо-востоку от Риги. Кажется, сложно представить более живописное и идиллическое место. Санаторий расположен в долине реки Гауи, в окружении вековых лесов. Чтобы попасть сюда, нужно съехать с шоссе Рига – Псков и углубиться в чащу.

Позднесоветские модернистские здания, кажется, не сильно переменились с брежневской эпохи. Разве что в фойе работает Wi-Fi, а в буфете принимают кредитные карты. Но главное – снова под землей. Вслед за Маргаритой мы спускаемся вниз. Туда, где под санаторием спрятан один из самых секретных объектов Латышской ССР, а позднее – и независимой Латвии. Еще 20 лет назад каждый посетитель, спустившийся по бетонной лестнице в подземелья под санаторием, упирался в укрепленную дверь проходной и звонил в звонок. И кем бы он ни был, что бы ни говорил – если в списках, спущенных во всех смыслах "сверху", его не было, дальше он пройти не мог. Штатные сотрудники набирали на двери код. И всегда, стоило только двери внизу лестницы открыться, в помещениях за ней звенел звонок, предупреждая охрану.

Двери здесь не только бронированные, но и герметичные. "Как на подводной лодке, принцип работы точно такой же", – говорит Плуксна. За гермодверью – шлюзовые камеры, дальше – коридор с мрачными зелеными стенами. На самом видном месте плакат: "Будьте начеку! Берегите обороноспособность нашей страны как зеницу ока!" "Было все на русском языке. Когда приезжал, скажем, майор из Литвы, Эстонии, Украины, Беларуси – мы все говорили на русском языке", – улыбается гид.

Под плакатом – схема помещений, настоящий лабиринт. Площадь правительственного бункера в Лигатне 2000 квадратных метров, в нем 89 комнат и 10 технических помещений. На поверхности угадать очертания объекта можно по отсутствию деревьев вокруг корпусов санатория. Под газонами и клумбами – метр земли и пять метров литого бетона.

Всего в Латвии, по подсчетам исследователей, около тысячи "подземных помещений". Большинство убежищ давно разграблено и заброшено. Бункеру в Лигатне повезло: сразу же после падения советской власти бывший объект гражданской обороны приняло на баланс Минобороны Латвии, а уже в XXI веке – сам санаторий, в качестве экскурсионного объекта. Внутри сохранилось все – вплоть до занавесок на окошках между комнатами.

Решение о строительстве этого бункера было принято в 1968 году. В случае начала атомной войны он должен был стать ключевым объектом управления для республики. По радиосвязи убежище соединяется с телевышкой в Сигулде, что позволяет транслировать сигнал на многие километры. По словам гида, даже сейчас радиолюбители при желании легко восстановят оборудование до рабочего состояния – настолько оно простое и "неубиваемое". Вот только связываться будет уже не с кем: прежние советские частоты в Латвии никто не использует.

Объект позволял руководству страны укрыться от последствий ударов оружием массового поражения на срок до трех месяцев. Для этого в бункере имелся запас топлива, кислорода и провизии. Ни малейших примет номенклатурного шика: даже комната, предназначенная для председателя республиканской компартии, не роскошней номера в придорожной гостинице.

Сам пансионат, расположенный над бункером, в советскую эпоху был подчинен 4-му управлению КГБ СССР и оборудован по последнему слову медицинской техники. На путевку в Лигатне могли рассчитывать только чиновники в ранге министра или замминистра. "Сотрудники санатория делали вид, что, кроме места отдыха в лесу, под Лигатне ничего интересного нет, – рассказывает Маргарита Плуксна. – Те, кто работал в бункере, подписывали бумаги о неразглашении, проходили через фильтры КГБ". При этом даже ландшафт играл защитную роль: например, река Гауя при необходимости могла служить дополнительным отходным путем.

"Когда я начинала тут работать, мы не имели права ходить по всему бункеру. Мы знали, с кем мы работаем. Мы знали, как выйти, как зайти. Но ходить по всему объекту, смотреть, кто что в каком помещении делает, не могли. У каждого была своя работа, мы приходили на нее, делали ее... мы только постепенно узнавали бункер. Комендант все знал", – рассказывает Маргарита. Она работает в бункере с 1982 года. Говорит, что высшие чины республики почти в полном составе приезжали в убежище всего раз – в 1984 году, во время всесоюзных учений по гражданской обороне. Тогда под землей на три дня укрылись 200 человек.

В независимой Латвии руководители страны тоже ознакомились с устройством убежища. Но в 2003 году бункер посетили офицеры НАТО и постановили, что он уже не соответствует стандартам времени. Тогда сначала часть сооружения, а затем и все целиком решили открыть для экскурсий.

"Когда началась война в Украине, мы рассказывали на экскурсиях про то, что было, про Карибский кризис. А у самих слезы на глазах. Вот 60 лет спустя мы снова говорим о том же самом, – с горечью рассказывает Маргарита Плуксна. – У нас была советская униформа – мы отказались от униформы. В начале я оправдывалась, говорила: извините, пожалуйста, мы спустились в то время, говорим о том, как было тогда. А потом люди немного успокоились... Мы стали уже как-то снова жить".

По ее словам, в 2022 году на объекте прибавилось гостей: в основном в Лигатне едут иностранцы. "Они хотят увидеть, как эту всю историю (холодной войны – НВ) преподносит Америка и как это было изнутри на самом деле. Здесь все время, когда приезжают туристы, [спрашивают]: где-то здесь должен быть кабинет Путина? А я говорю: нет, это латвийский объект, мы говорим про Латвию".

При этом в случае современной войны большого проку от убежища под санаторием не будет, говорит гид. Оно утратило герметичность, а современные атомные и противобункерные боеприпасы запросто справляются с подземными укреплениями, построенными по советским стандартам. По словам Плуксны, в 2022 году бункер навестили депутаты Сейма – в рамках плана по восстановлению системы гражданской обороны. Но больше никаких действий за этим не последовало: "Думаю, что-то новое должно быть. Почему нас открыли только в 2003 году? Наверное, еще более секретные объекты в Латвии есть".

Читайте далее

Союз рушимый. Спецпроект Настоящего Времени об истории национальных движений в республиках бывшего СССР

Последняя тайна оккупации. Размещал ли СССР ядерное оружие в Чехословакии

Советский дневник. Американец посетил СССР, а спустя полвека прочитал, что о нем писали в КГБ