21 апреля в России проходят акции в поддержку оппозиционного политика Алексея Навального, который продолжает голодовку в колонии. Его состояние критическое. Российское руководство не пускает к нему врачей. В последние дни сотрудники Фонда борьбы с коррупцией Навального подвергались обыскам и арестам. 26 апреля Московский городской суд будет рассматривать иск о признании организаций, связанных с Алексеем Навальным, "экстремистскими".
Все подробности – в прямом эфире Настоящего Времени:
Накануне директор Фонда Борьбы с коррупцией Иван Жданов рассказал Настоящему Времени о своих ожиданиях перед акциями.
– Иван, какое у вас настроение перед протестами 21 апреля?
– Настроение, как обычно перед митингами, – беспокойное, тревожное. Как это пройдет, никогда не знаешь, чего ожидать. Поэтому, безусловно, есть такое волнение.
– Ну а чего ожидаете? Понимаете же, что будет много задержанных и новые уголовные дела?
– Вы знаете, все-таки опыт митингов у нас достаточно большой, и каждый раз, когда ожидаешь митинг, не знаешь, что произойдет. И были митинги, когда мы ожидали какую-то действительно серьезную жесть со стороны силовиков, но она не происходила, поэтому такое происходит тоже. И что завтра произойдет – пока не видно какого-то суперусиления [силовиков]. Обычное давление на штабы, на организаторов – это совершенно понятная история. А вот чего-то экстраординарного пока мы не видим именно в связи с подготовкой к митингам.
– Последнее, что могу вспомнить, – это акцию с фонариками: во дворах ждали каких-то массовых задержаний, но обошлось.
– Я помню хорошо 2017 год, акция "Он вам не Димон", когда ожидали суперсерьезное действительно количество задержанных. И тем не менее прошло все спокойно. Поэтому я не исключаю, что завтра тоже может все пройти спокойно.
– Почему вы назвали свой ролик "Финальная битва"? Почему финальная – больше не будет?
– Все начиналось с блога "Финальная битва между добром и нейтралитетом", и нам кажется, что мы действительно подошли к такой черте перед какими-то супермассовыми репрессиями. Вы все правильно описывали: в связи с признанием нас экстремистской организацией – заниматься легальной, открытой деятельностью (это выборы, митинги и традиционная мирная политическая активность) будет гораздо тяжелее. Поэтому, наверное, может быть, мы взяли слишком высокую ноту, назвав это финальной битвой, но тем не менее это точно Рубикон, который отделяет нас от массовых репрессий, как мне кажется.
– Иван, что вы намерены делать в связи с требованием признать практически все структуры Навального, в том числе ФБК, экстремистскими организациями?
– Совершенно понятно: сейчас подбираем адвокатов, которые будут участвовать в этом деле, и как-то к этому готовимся. А конкретный план, конкретные действия – понятно, что, знаете, мне пока приходится подбирать формулировки, чтобы не сказать, что мы организуем какую-то новую деятельность, я так говорить не буду, но тем не менее такое, чтобы прекратил свою политическую деятельность условно Иван Жданов, Леонид Волков, Любовь Соболь, кто-либо еще как член команды – это невозможно просто представить. Поэтому в любом случае мы что-нибудь придумаем.
– Как-то переформатируете свою работу? Планируете, например, открыть другое юрлицо?
– Первое, что вам на ум пришло, – это все-таки, получается, организация новой экстремистской организации – статья до 10 лет, поэтому я не буду ничего сейчас анонсировать. Но я могу точно сказать, что мы что-то придумаем, все будет хорошо.
– Правильно ли я понимаю, что если суд признает, например, ФБК экстремистской организацией, то людям, сотрудникам будет грозить уже уголовная ответственность?
– Сотрудникам, безусловно, да.
– Только за то, что они там состоят?
– Само по себе членство в экстремистской организации подлежит уголовной ответственности по Уголовному кодексу, безусловно.
– В публичном поле мы видим людей, которые максимально поддерживают самого Алексея Навального. А есть ли люди, которые приходят и говорят: "Знаете, Иван, я вот до последнего был с вами, а сейчас, кажется, уже совсем подпекает со всех сторон – я ухожу"?
– В такой ситуации можно было бы ожидать чего-то гораздо большего, но на данный момент из Фонда борьбы с коррупцией из 30 человек, которые там работали, уволился один человек, и то который давно хотел уволиться и давно стоял на грани. Никакого такого массового исхода, чтобы все приносили заявления, клали на стол, "я увольняюсь" – такого нет.
– Поняла. Хочу понять, кто же все-таки слил данные ваших сторонников, которые зарегистрировались на сайте как готовые выходить на протесты?
– У вас замечательные вопросы, на которые я не могу предварительно ответить, потому что мы ведем расследование. И как я обещал, все результаты расследования мы покажем и в максимально открытом виде.
– Какие последние новости о вашем отце?
– С моим отцом сегодня проходили следственные действия в Нарьян-Маре, там очная ставка весьма странно проходила. В общем все, что планировалось и понятно, что будет с ним происходить, оно и происходило. Десять дней везли из Ростовской области в Архангельск, а потом в Нарьян-Мар по этапу и в том числе в купе, в которых набивали по 10 человек курящих, и так далее – это понятная история. Что вызывает особую тревогу – что сегодня его состояние здоровья ухудшилось, и у него были такие же симптомы как, помните, были с Алексеем Навальным в спецприемнике: опухшее лицо, все тело чесалось, то же самое было и у Леонида Волкова. И я не очень понимаю: связано это с каким-то его нахождением в следственном изоляторе или это специально, но в общем ему требуется медицинская помощь, и сегодня она надлежаще не оказывалась. Завтра будем смотреть, что происходит.
- Алексей Навальный находится в заключении во Владимирской области больше месяца. За это время он не раз жаловался на боли в спине и ногах, а также требовал допустить к нему гражданских врачей, но его просьбы не выполнили.
- 31 марта политик в знак протеста объявил голодовку. Вскоре врачи Навального заявили, что он в критическом состоянии и нуждается в срочной помощи.
- В Федеральной службе исполнения наказаний состояние Навального считают удовлетворительным, но решили перевести его из покровской ИК-2 в туберкулезную больницу № 1 на территории ИК-3. В этом лечебном учреждении есть не только туберкулезное отделение, но и терапевтическое, хирургическое, а также психиатрическое.
- В поддержку оппозиционера выступили иностранные политики, всемирно известные деятели культуры, российские депутаты, а его сторонники объявили о митингах по всей России 21 апреля.
- На отца Ивана Жданова Юрия Жданова завели дело о превышении должностных полномочий. Сообщалось, что Жданов, будучи членом жилищной комиссии в поселке Искателей в Ненецком округе, рекомендовал главе населенного пункта выдать квартиру по соцнайму, а затем выяснилось, что эта семья уже получала субсидию на жилплощадь. Он арестован до 21 мая.
- Иван Жданов писал, что у его отца повышенное артериальное давление и гипертоническая болезнь, к тому же его сокамерники болеют, и он сам начал простужаться. Жданов уверен, что преследование отца связано с его политической деятельностью.
