Российская армия в течение более 30 лет совершает похожие военные преступления в различных конфликтах. Эти события не расследуются, виновных не наказывают – и преступные практики воспроизводятся в следующих войнах. Об этом говорится в докладе Центра защиты прав человека "Мемориал", опубликованном к годовщине российского вторжения в Украину.
Правозащитники проанализировали войны, в которых принимала участие российская армия: это обе чеченские войны, операция в Сирии и полномасштабное вторжение в Украину. Эксперты нашли пересечения, например, между Грозным и Мариуполем: оба города российская армия обстреливала оружием неизбирательного действия, что неизбежно вело к гибели мирных жителей. В обеих чеченских войнах Россия незаконно отправляла мирных жителей в так называемые фильтрационные пункты – и та же практика применялась в Украине. И в Чечне, и в Украине были зафиксированы факты похищений, пыток и внесудебных казней. В Сирии Россия наносила удары по гражданским объектам: это были больницы, мечети, школы. В Украине под российский огонь попадали родильные дома, школы, университеты.
Во всех этих войнах преступления, совершенные российскими военными, оставались безнаказанными и нерасследованными.
Почему так происходит, объяснил в эфире Настоящего Времени Владимир Малыхин, член совета "Мемориала".
– Я правильно понял главную мысль вашего доклада, что все то, что мы видели в Украине – в Буче, в Мариуполе, в Изюме или в Херсоне, – все это нельзя объяснить казусом исполнителя, все это системные преступления и совершались они по приказу?
– Я не могу утверждать, что все преступления совершались именно по приказу. Может быть, были и эксцессы исполнителя или просто смотрели сквозь пальцы. Тут важно то, что на эти нарушения не следовало никакой особенной реакции. То есть совершается преступление, которое остается без последствий. Значит, можно продолжать эти преступления, и они, естественно, продолжаются. Тут скорее речь именно об отсутствии реакции системы, что система не борется с преступлениями, а в чем-то, наверное, и поощряет их. Но безнаказанность сама по себе, безусловно, ведет к продолжению и, возможно, даже к приумножению этих преступлений.
– Я сегодня читал изложение вашего доклада, который был опубликован в "Новой газете". У вас в тексте, в частности, есть описание второй чеченской войны, когда российские военные наносили удары по колоннам беженцев. Вы пишете, что то же самое был и в Сирии, и в Украине, правильно?
– Да, в Сирии был как минимум один случай, также приведенный в докладе. Мы не говорим, что это все, что это исчерпывающая информация. Был случай атаки на гуманитарную колонну Красного Полумесяца.
А в Украине тоже были случаи обстрелов гуманитарных колонн в Запорожской области, если я правильно помню, как минимум. Были и другие.
– Еще вы пишете, что в Сирии российские военные наносили удары по школам и по мечетям. Вы анализировали, как российское военное руководство объясняло удары по гражданским объектам?
– Я сейчас не вспомню точных формулировок, но в целом, насколько я помню, было отрицание: либо "это были не мы", либо, что там были какие-то военные объекты.
– Когда, например, был нанесен авиаудар по роддому в Мариуполе, тогда представитель Минобороны России Конашенков сказал, что там укрывались украинские формирования, поэтому был нанесен этот авиаудар. А в Сирии, насколько я понимаю, мы не знаем, почему это делали российские военные.
– В Сирии были случаи, когда атаковали заведомо гражданские объекты – те же больницы. Был так называемый список ООН, который содержал координаты заведомо гражданских объектов, заведомо гуманитарных объектов – тех же больниц. И этот список специально передавался конфликтующим сторонам, чтобы избежать атак этих объектов, которые занесены в этот список. И этот список передавался российской стороне, и после этого российские войска наносили удары по этим объектам. Я не знаю, как это еще можно объяснить, кроме как целенаправленной атакой для создания гуманитарной катастрофы в регионе.
– То же самое мы видели, например, в Мариуполе, когда наносится авиаудар по драмтеатру, где рядом на асфальте написано "Дети", и все СМИ рассказывают о том, что действительно в театре укрываются дети с матерями. А вы пытались проанализировать и понять, почему российские военные так действуют? Это написано в каких-то российских военных учебниках, в военных стратегиях?
– Не то чтобы в руководстве содержатся указания, что необходимо совершать военные преступления, необходимо убивать гражданских людей, просто тут скорее не содержится ограничений, что этого делать нельзя. То есть в каких-то руководствах, наставлениях не учитывается гражданское население, не учитывается вообще никак гуманитарный аспект. Он просто таким образом оказывается за пределами внимания военных. Поэтому, если для достижения целей необходимо нанести удар по гражданским объектам, это делается.
Мы можем вспомнить известный пример из чеченской войны – ту же группу спецназовцев ГРУ Эдуарда Ульмана, которые в случае обнаружения себя гражданским населением просто уничтожают это гражданское население. У них так в уставе сказано, что не должно быть свидетелей действий ГРУ. И во многих других случаях действуют аналогичным образом.
– По-вашему, каков уровень принятий этих решений? Очень много, конечно, все обсуждали произошедшее в Буче, когда российские военные расстреливали мирных жителей со связанными руками просто на улице выстрелами в голову. Кто отдает об этом приказ?
– Я боюсь, что не могу так сказать. Я думаю, что в разных случаях это может быть разный уровень. Где-то, может быть, достаточно высокий, где-то нет. В любом случае это все покрывается на достаточно высоком уровне. Никакого расследования преступлений не происходит, никаких особенных последствий нет.
– Когда была Буча, когда мы узнали об этих преступлениях, когда были авиаудары по драмтеатру, по роддому в Мариуполе, по другим гражданским объектам в Украине, российское военное руководство отрицало эти удары и говорило, что этого не было. Произошедшее в Буче российское Минобороны называет провокацией. А вот роддом в Мариуполе разбомбили, потому что российские чиновники посчитали, что там есть какие-то украинские формирования. Раньше Россия тоже отрицала то, что она совершает военные преступления?
– Да, это достаточно распространенная практика. Если мы вспомним удар по рынку в Грозном ракетой "Точка-У", то тоже говорили, что там то ли склад вооружений, то ли там был сход полевых командиров боевиков. Но в результате все равно погибло 140 гражданских лиц, удар пришелся по гражданскому объекту. Я не могу сказать, была ли действительно эта сходка или нет. Но погибло 140 мирных жителей.
